Дитя Тьмы и Света (СИ)

— Эрик, ты думаешь, нам нельзя быть вместе. Но, прошу, прояви ко мне хоть каплю уважения и позволь мне самой решать. — Она запела, влагая в слова всю нежность: «Мой бедный Ангел, потерявшийся в ночи… Этот мир был так к тебе жесток. Бог дал мне сил, чтобы показать как сильно я люблю тебя!»

И их губы слились в поцелуе. Эрик замер на секунду от прикосновения нежного бутона к его, высохшему и безжизненному. Но Роза не отстранялась, наоборот, обняла за шею, ласково провела по обезображенной щеке. И Эрик сдался, ответив на эти ласки, признав то нежное и высокое чувство, что грело его душу и сердце. Внутри взорвался фейерверк эмоций. И еще маэстро почувствовал, как что-то отпускает его. Что-то незримое до селе, что-то вроде бы бывшее частью его, но мешавшее жить полноценно. А Роза улыбнулась сквозь поцелуй: ей столько предстояло рассказать Маэстро про силу поцелуя любви, и что отныне маска ему больше не потребуется (которая, к слову сказать, треснула по полам в руках Призрака). Но это после. Сейчас ей было важно только то, что ее любимый рядом.

Комментарий к Ангел в аду. Часть 2

* - Мануал — это клавиатура органа для игры руками

** - мой перевод песни из мюзикла “Призрак Оперы (The Phantom of the Opera) – Music of the night (Музыка ночи)”

========== Черноре и Белое ==========

— Роза… — мужчина, все еще находящийся в объятьях теплой и обволакивающей неги, прошептал полюбившееся имя. Он не верил, что все происходящее — не сон. Но девушка, которая стояла перед ним, вся румяная и смущенная от нахлынувших чувств, была действительно реальной и никуда исчезать не собиралась. Так близко, что Эрик чувствовал аромат ее волос. Он даже забыл, что на нем нет маски. Роза минуту рассматривала его, потом прошептала радостно и ликующе:

— Я знала… Эрик, я знала!

— Что?

— Посмотри. — У Розы в руках появилось зеркальце.

Лицо мужчины исказилось гримасой боли и немыслимой пытки. Он рассеяно посмотрел на остатки маски, что были у него в руке. Теперь нечем было скрыть его уродство.

— Что я там не видел?

Хранительница не дала ему отвести глаза.

— Тогда хотя бы прикоснись. — Ее лицо буквально светилось от счастья, но Эрик не мог понять причины. — Ты мне веришь?

Композитор кивнул и медленно поднес руку к правой щеке. Но ощущение шершавости под пальцами так и не пришли. Он вопросительно посмотрел на Розу. Девушка лишь молча раскрыла зеркальце. Мужчина во все глаза уставился на свое отражение: ни покрасневшей кожи, ни шрамов, ни волдырей… Сейчас Эрик выглядел, как нормальный человек. Он невольно даже залюбовался своим отражением — впервые в жизни.

— Как… Как это? Роза, как?

Девушка умиленно опустила голову, но потом встала на носочки и прошептала Маэстро на ухо:

— Поцелуй любви снимает любые заклятья.

— Что? — композитор сощурил глаза. Когда до него дошел смысл сказанных девушкой слов, мужчина недоверчиво покачал головой. — Нет, этого быть не может… Роза, зачем? Я отвык мечтать о счастье. Это только в сказках…

— Но наша жизнь та же самая сказка, Эрик. Что нам мешает сделать ее счастливой? — Хранительница сверкнула глазами. — А… ты думаешь, что все мои чувства к тебе вызваны твоим голосом и музыкой? Маэстро, а можно так, чтобы вы не сомневались, а просто доверись? Хотя бы раз в жизни. К тому же, — Роза лукаво улыбнулась, — даже если бы вы попытались выставить меня из своего логова силой, у вас бы ничего неполучилось бы.

И прежде чем снова поцеловать Эрика, Роза прошептала:

— Я осталась с тобой, потому что сама этого захотела…

***

В каком же шоке были герои, когда на следующее утро Роза познакомила их всех с Призраком Оперы. Особенно шокирована была Белль. Не таким она представляла героя романа Гастона Леру.

— Вы… не такой, как в книге.

— Книге? — нахмурился Призрак.

— Понимаешь, Эрик, — поспешила объяснить Роза, — все жители этого города, в том числе и те, кто пришел из Страны Нерассказанных Историй, для всего этого мира — герои сказок, историй легенд. Папа, — девушка посмотрела Румпеля, который сидел мрачнее тучи, — может хватит так смотреть?

— Нет, не хватит. — Отрезал Темный, бросив на Призрака еще один испепеляющий взгляд. Любой бы на месте мужчины затрясся от страха, но Эрик был явно не из пугливых. Сам когда-то держал в страхе если не весь Париж, то всю Оперу точно. — Как я могу спокойно реагировать на человека, который буквально прошлой ночью пытался вырвать сердце моей дочери?! По приказу Хайда!

— Папа! Мы же уже обсудили это! — Хранительница виновато посмотрела на Призрака, и черты мужчины смягчились. — Давайте вернемся к нашей насущной проблеме: Хайд и Королева. Я слишком долго медлила. Пора серьезно приниматься за дело. И на этот раз я заставлю его меня выслушать!

— Роза, как мы можем помощь? — спросила Белоснежка.

Хранительница улыбнулась принцессе.