Дю Геклен

Как и следовало ожидать, выполнение обещаний, данных при заключении мира в Бретиньи, заняло больше времени, чем предполагалось. Передача сеньорий Юго-Запада английскому королю была делом затруднительным, и есть серьезное подозрение, что французские власти преднамеренно затягивали этот процесс. Историки уже давно приписывают проволочки, из-за которых невозможно было уложиться в срок до 30 ноября 1361 года, мастерским действиям дофина и поставившими под сомнение весь договор. Но, возможно, и сам Эдуард III не был недоволен этой задержкой: пока король Франции не отказался от суверенитета над Аквитанией, он сам не отказывался от французской короны.

Однако король Иоанн, вернувшись во Францию, уже думал о других экспедициях. Заключение мира с Эдуардом позволило организовать крестовый поход, столь желанный для Папы. Не потратив времени на умиротворение королевства, Иоанн Добрый в сентябре 1362 года отправился по долине Роны в Авиньон. Зиму он провел в Вильнев-ле-Авиньоне, ведя переговоры с Папой Урбаном V, где к нему присоединился король Кипра Пьер де Лузиньян, с которым они вместе вернулись в Париж после Пасхи 1363 года. Но у Иоанна Доброго было мало времени для крестовых походов. Его сын, герцог Анжуйский, который был одним из заложников, обязавшихся выполнять договор в Бретиньи и своим нахождением в Англии обеспечить выплату выкупа за короля, бежал осенью 1363 года, и рыцарственный король Иоанн вернулся в плен в январе 1364 года, а 8 апреля умер в Лондоне.

Компании наемников

Двадцать пять лет войны привлекли во Францию множество авантюристов всех мастей. Сыновья и бастарды из благородных семей, крестьяне, ремесленники или даже бывшие священники формировали эти группы или компании, которые мы уже описывали. Их интернациональный характер с годами только расширялся. Помимо многочисленных англичан и валлийцев, здесь были испанцы, такие как Хуан Мартинес, д'Агреда, Родиго, гасконцы, беарнцы, голландцы, такие как де Херк и Крокарт, валлоны, такие как Эсташ д'Обершикур, немцы, такие как Франк Хеннекен, и бретонцы, настолько многочисленные, что к концу века "бретонец" стало синонимом слова "наемник". Среди них был Жоффруа Tete-noir (Черная голова), которого Фруассар описывает так:

Этот Жоффруа был дурным человеком. Он никому не оказывал милосердия и также быстро предавал смерти рыцаря или оруженосца, как и крестьянина. Всех людей он ценил очень дешево, и из-за его солдат его так боялись, что никто не осмеливался навлечь на себя его гнев. Он держал в этом замке целых 400 человек, которым регулярно платил каждый месяц, и вся страна была в такой покорности и в трепете, что никто не осмеливался проезжать через его земли. Его замок Вентадур был обеспечен всеми видами припасов гораздо более, чем у какого-либо другого сеньора. Там были склады одежды из Брюсселя и Нормандии, меха, ткани и другие изделий, которые он продавал своим людям, вычитая их цену из жалованья. Он имел запасы стали, железа, воска, специй и всего необходимого и все это в таком же изобилии, как в Париже. Для того, чтобы его больше боялись, иногда он вел войну на стороне англичан, а иногда на стороне французов, и его замок Вентадур всегда был обеспечен на случай осады в течение 7 лет.

Другие бретонские командиры и их отряды отличились на службе у короля Майорки или герцога Анжуйского в Лангедоке. Среди них был Оливье Дю Геклен, а также Жан де Малеструа, Сильвестр Буде, Жан де Сен-Поль, Колин дю Брей, Керуар, Лохрис, Кальварик и Тремагон. Многие из них оказались в Италии, где Папа Римский использовал их против Флорентийской лиги.

Все эти прекрасные люди жили только за счет войны. Договор в Бретиньи положил конец этой жизни. Можно ли представить, что эти маргиналы, эти вояки, переквалифицируются в людей гражданских профессий, пойдут работать на земле или в мастерские? Фруассар очень хорошо описал их реакцию на возвращение мира: