Дюк де Ришелье

Все эти тревоги привели к тому, что герцог заподозрил политический контекст в непрекращающихся преследованиях влюбленной в него шведской королевы. Ее величество не оставляла попыток увидеться с ним: являлась в Тюильри, меняя платья несколько раз на дню, чтобы близорукий Ришельё не сразу ее узнал, могла нагрянуть в дом к другу герцога Матье де Моле и даже в Куртей к его жене! В конце концов Арман решил, что Дезире Клари просто шпионит за ним по поручению своего мужа.

Покончив с парламентскими баталиями, он теперь мог полностью посвятить себя тому, что считал первостепенным, — экономике и армии, хотя, разумеется, и раньше не упускал их из виду.

Герцог де Ришельё не переставал быть офицером; своему зятю Жюмилаку, командовавшему дивизией в Пикардии[77], он советовал почаще устраивать смотры и обедать вместе с офицерами, «поскольку только за столом и можно как следует познакомиться». Он ладил с новым военным министром, генералом Латур-Мобуром, человеком прямым и честным. Дюк взялся полностью изменить систему легионов, набираемых по департаментам, установленную при прежнем министре Гувион-Сен-Сире. Региональные различия в диалектах, обычаях, уровне образования были слишком велики, чтобы из таких легионов можно было слепить единую национальную армию. Ордонансом от 23 октября 1820 года 94 легиона преобразовали в 80 полков, попутно (в результате сокращения определенного количества должностей и перевода офицеров из одного полка в другой) удалось убрать из армии бонапартистов, осуществив пресловутую чистку рядов без всяких потрясений. Реорганизация продолжалась до конца 1821 года.

Касательно же экономики, одиннадцатимесячное путешествие показало Дюку, чтó следует предпринять в первую очередь. Для оживления торговли и улучшения снабжения городов началось строительство трех больших каналов на средства крупных частных компаний, а также десятка мостов на разных реках вкупе с оборудованием нескольких портов. В самом деле, население потихоньку богатело, безработицы практически не существовало, и трон Людовика XVIII больше не шатался.

Ришельё решил этим воспользоваться, чтобы провести реформу двора, который, по сути, был барьером между королем и его подданными. Идея герцога заключалась в том, чтобы открыть доступ к придворным должностям не только дворянству, но и верхушке буржуазии, сделать двор «частью нации». Дюк никогда не чувствовал себя вольготно в обществе царедворцев, вечно плетущих интриги, и опасался их пагубного влияния на короля. Он предложил создать 32 должности камергеров и неограниченное число почетных дворян, которые могли бы получать приказы непосредственно от короля (это польстило бы их самолюбию), а заодно отменить должности, ставшие ненужными. Однако король воспринял это как покушение на свои прерогативы и удовлетворил просьбу герцога только наполовину: из сотни новых назначений, состоявшихся с ноября 1820 года по декабрь 1821-го, только два десятка касались недворян — бывших имперских чиновников или крупных финансистов. Одним из новоиспеченных камергеров стал Леон де Рошешуар, другим — маркиз де Гург, муж «дорогой Генриетты»…

В ноябре же состоялись довыборы в парламент по новой системе. Не послушав совета Паскье, Ришельё не стал распускать палату депутатов и переизбирать ее целиком. Либералы потерпели поражение: у них теперь было только 35 мест из 430, остальные поделили между собой правоцентристы и правые.

Ришельё был удивлен и даже встревожен, поскольку в парламент вернулись 75 бывших депутатов Несравненной палаты, без которых он вполне обошелся бы. Хуже того, Месье принялся наседать на него, чтобы заменить двух министров своими людьми — депутатами Вилл ел ем и Корбьером. У Ришельё не было никаких причин снимать проверенных людей с ключевых постов; в начале декабря, еще до открытия парламентской сессии, он предложил Корбьеру руководство образовательным ведомством, а Виллелю — департаментом косвенных налогов при Министерстве финансов, однако это не устроило никого, включая министра финансов Руа. Тогда Дюк перешел к «плану Б»: Виллель и Корбьер войдут в правительство как министры без портфеля. Они снова отказались, а Шатобриан, только что назначенный полномочным послом в Берлине (Ришельё очень хотелось сплавить его подальше), пригрозил не поехать туда, если требования его друзей не будут удовлетворены. Наконец вечером 20 декабря был достигнут компромисс: Виллель, Корбьер и Ленэ станут министрами без портфеля и Корбьер получит в придачу департамент просвещения, от которого отказался Ленэ.

Небольшая передышка в связи с рождественскими праздниками — и новые проблемы: 27 января 1821 года возле покоев короля в Тюильри обнаружили небольшой бочонок с порохом. Двое заговорщиков основали тайное общество карбонариев с целью свержения Бурбонов. Впрочем, карбонарии действовали не только в Париже: одна попытка их выступления, под руководством генерала Бертона, провалилась в Сомюре, другая — в Ла-Рошели, где были арестованы четыре сержанта, сдавшие всю организацию.