Дюк де Ришелье

В 1774 году де Рибае был принят на российскую военную службу в чине капитана и получил русские имя и отчество. Два года спустя он уже был майором и тогда же женился на Анастасии Ивановне Соколовой, камер-фрейлине императрицы и внебрачной дочери И. И. Бецкого, попечителя учебных заведений Российской империи. На его свадьбе были сама Екатерина, ее новый фаворит Григорий Потемкин и цесаревич Павел. Впрочем, сам граф Бобринский разочаровался в своем наставнике, отнюдь не отличавшемся высокими моральными устоями: де Рибае имел несколько внебрачных детей и плутовал в карточной игре.

Весной 1783 года де Рибае, уже подполковник и кавалер Мальтийского ордена, по собственной инициативе отправился к Потемкину на юг и представил ему план реформы Черноморского флота. Летом 1788 года он деятельно командовал канонерными баркасами и разгромил турецкую эскадру в Днестровском лимане, за что был награжден орденом Святого Владимира 3-й степени. После взятия Очакова его произвели в генерал-майоры. Догадавшись поднять затопленные турецкие галеры, он в краткие сроки создал довольно большой гребной флот, участвовал в штурме Гаджибея в 1789 году и получил ордена Святого Владимира 2-й степени и Святого Георгия 3-й степени. К декабрю 1790 года флотилия де Рибаса истребила остатки турецкого флота, укрывавшегося под стенами Измаила, овладела противолежащим крепости островом Сулин и разместила на нем артиллерийские батареи. Именно там Арман, прикомандированный к батарее генерала Маркова, принял боевое крещение.

Попутно он составил себе представление о запорожских казаках — детях разных народов: русских, поляков, донских казаков, турок, — объединенных особым образом жизни и избирающих себе главарей; «…у них нет ни жен, ни постоянного жилья; они живут в камышах по берегам Черного моря и промышляют грабежом и пиратством». Попытки императрицы сделать их «полезными членами общества» не увенчались успехом. Они крайне жестоки и с бóльшим пылом преследуют врага, чем сражаются; их не следует смешивать с донскими казаками, своей бдительностью оберегающими армию от неожиданного нападения и бесстрашными в бою. Эти люди невероятно умны, легко ориентируются в степи по звездам, не зная компаса; лучшей легкой кавалерии, к тому же за меньшие деньги, не сыщется во всей Европе.

После нескольких бесплодных стычек де Рибае уже собирался снимать и вывозить пушки, как вдруг получил письмо от Потемкина с приказанием «взять крепость». Одновременно под Измаил прибыл А. В. Суворов («генерал вперед», как его прозвали австрийцы), которому и предстояло это совершить. Его приезд необыкновенно поднял боевой дух в войсках. Этот необычный человек, более похожий на казачьего атамана, чем на европейского полководца, был наделен незаурядными бесстрашием и смелостью. «Его успехи, укрепляя общий для всех русских предрассудок о бесполезности предосторожностей и науки против турок, еще более усилили их полную беззаботность во всём, что составляет искусство войны», — отметил для себя Фронсак.

Нужно было представиться командующему. Арман отправился к нему рано утром в сопровождении русского офицера. Было очень холодно, стоял морозный туман. Перед одной из палаток совершенно голый человек, «среднего роста, сутулый, морщинистый и худой», скакал по траве и «выделывал отчаянную гимнастику». «Кто этот сумасшедший?» — спросил Арман спутника и услышал в ответ: «Главнокомандующий граф Суворов». Суворов заметил молодого офицера во французском гусарском мундире и поманил его к себе.

— Вы француз, милостивый государь?

— Точно так, генерал.

— Ваше имя?

— Герцог де Фронсак.

— А, внук маршала Ришельё! Ну, хорошо! Что вы скажете о моем способе дышать воздухом? По-моему, ничего не может быть здоровее. Советую вам, молодой человек, делать то же. Это лучшее средство против ревматизма!

Суворов сделал еще два-три прыжка и убежал в палатку, оставив собеседника в крайнем изумлении.

Осмотревшись на местности, Суворов в письме Потемкину ограничился лаконичной фразой: «Крепость без слабых мест». За этими словами скрывалась неприступная твердыня, выстроенная полукругом на левом берегу одного из рукавов Дуная, которую обороняли мощная артиллерия из 250 орудий и 35-тысячная армия, тогда как осаждавшие ее сухопутные войска и гребные флотилии насчитывали не более 30 тысяч человек. Главнокомандующий лично проводил учения, показывая солдатам, как взбираться по лестницам и переправляться через ров; ружейные и сабельные приемы отрабатывали на чучелах, наряженных мусульманами. С помощью принца де Линя было устроено еще пять артиллерийских батарей. Одновременно туркам в очередной раз было предложено сдаться, на что они ответили гордым отказом.