Дюна

Некоторые штрихи он все же разглядел: слишком уж старательно контролировался голос, какой-то мельчайшей детали не хватало, чтобы точно воспроизвести форму плеч и посадку головы Свободной. Но тем не менее приходилось признать: чистая работа! Даже выходное платье слегка запылилось, что было вполне естественно в данной ситуации. Черты лица воспроизведены с удивительной точностью. Лицевой танцор, видать, вжился в эту роль.

— Отдыхай в моем доме, дочь Отхейма, — произнес Пол ритуальное приветствие Свободных. — Ты желанна, как вода после долгого пути по пустыне.

Она слегка расслабилась — в ней появилась уверенность, что ее приняли за чистую монету.

— Я принесла сообщение, — сказала она.

— Человек — сам по себе сообщение, — отозвался Пол.

Скайтейл весь подобрался. Все идет хорошо, но наступает решающий момент: Атридес должен вступить на нужную тропу. Он должен потерять свою возлюбленную из Свободных при таких обстоятельствах, когда никого нельзя будет обвинить. Неудача должна исходить только от него самого — могущественного Муаддиба. Он должен полностью осознать собственную неудачу и принять предложенную ему альтернативу.

— Я — дым, исчезающий в ночи, — сказал Скайтейл, что в соответствии с кодом Свободных означало: «У меня дурные новости».

Пол старался сохранять спокойствие. Он почувствовал себя обнаженным. Мощный оракул скрывал этого лицевого танцора. Лишь отдельные детали этого мгновения времени были известны Полу. Он знал только, чего он не должен делать: он не должен убивать этого лицевого танцора. Это поведет к будущему, которого надо избегать любой ценой. Он, возможно, как-нибудь сумеет проникнуть во тьму и изменить ужасающий рисунок будущего.

— Сообщи мне твою весть, — сказал Пол.

Баннарджи передвинулся так, чтобы иметь возможность следить за лицом девушки. Она, казалось, впервые заметила его, взгляд ее задержался на ноже, который держал в руке глава службы безопасности.

— Невинную не следует подозревать во зле, — сказала она, глядя прямо в глаза Баннарджи.

«Хорошо сказано, — подумал Пол, — так сказала бы подлинная Лачма». На мгновение он с болью вспомнил о настоящей дочери Отхейма — труп в пустыне. Но времени на такие переживания не было. Он нахмурился.

Баннарджи продолжал следить за девушкой.

— Мне велено передать сообщение наедине, — сказала она.

— Почему? — резко спросил Баннарджи.

— Таково желание отца.

— Это мой друг, — сказал Пол. — Разве я не Свободный? Мой друг может слышать все, что слышу я.

Скайтейл задумался. Действительно ли существует такой обычай у Свободных, или это — проверка?

— Император может устанавливать свои законы, — сказал Скайтейл. — Вот мое сообщение: мой отец хочет, чтобы вы пришли к нему, взяв с собой Чани.

— Зачем мне брать с собой Чани?

— Она — ваша женщина и сайадина. Она должна подтвердить, что мой отец говорит в соответствии с обычаями Свободных. Дело идет о потере воды.

«В заговоре участвуют Свободные», — подумал Пол. События продолжали совпадать, а у него не было иного выхода, кроме как участвовать в них.

— О чем будет говорить твой отец?

— О заговоре против вас среди Свободных.

— Почему он не пришел сам? — спросил Баннарджи. Она продолжала смотреть на Пола.

— Мой отец не может прийти сюда: заговорщики подозревают его. Он не перенесет пути.

— Почему он не мог сообщить подробности через вас, раз уж он доверил такое сообщение дочери? — спросил Баннарджи.

— Подробности заключены в дистрансе, который может открыть только Муаддиб, — сказала она. — Больше я ничего не знаю.

— Почему бы не прислать дистранс сюда? — поинтересовался Пол.

— Это — человек-дистранс.

— Тогда я пойду, — сказал Пол, — но пойду один.

— Чани должна идти вместе с вами.

— Чани ждет ребенка.

— Когда это было, чтобы женщина-Свободная отказывалась выполнять свои обязанности?

— Мои враги давали ей яд, — сказал Пол. — Роды будут трудными. Здоровье не позволяет ей сопровождать меня.

Прежде чем Скайтейл успел справиться с собой, странные чувства отразились на лице девушки: раздражение, гнев. Скайтейл сказал себе, что у каждой жертвы должен быть путь к спасению, даже у Муаддиба, Заговор еще не провалился: Атридес остается в сети. Он застыл в определенном образе и скорее убьет себя, чем примет другой. Так было некогда с квизатцем хедерахом тлелаксу. Так будет и с этим. И тогда выступит на сцену гхола.

— Позвольте мне попросить саму Чани решить это, — сказала девушка.

— Я уже решил, — возразил Пол. — Вместо Чани меня будешь сопровождать ты.

— Нужна сайадина!

— Но разве ты не друг Чани?

«Может, он что-нибудь заподозрил? — подумал Скайтейл. — Нет, это просто предосторожность Свободного. И ведь противозачаточное средство — факт. Что ж, существуют другие пути».

— Отец велел мне не возвращаться домой, а остаться у вас. Он сказал, что вы не захотите рисковать мной и дадите мне приют.

Пол кивнул. Все было так: он не мог отказать в убежище, а она должна подчиниться приказу отца.

— Тогда я возьму с собой жену Стилгара, Хару, — сказал Пол. — Ты расскажешь, как пройти к твоему отцу?

— Почему вы думаете, что можно доверять жене Стилгара?

— Я знаю это.

— Но я не знаю.