Дюна

Побег невозможен — мы платим за жестокость наших предков.

Принцесса Ирулэн.

Собрание высказываний Муаддиба.

Услышав звуки возни в большом холле, Джессика включила свет у кровати. Часы еще не были переведены на местное время, и ей пришлось вычесть 21 минуту, чтобы определить, что уже около двух часов ночи. Звуки были громкими и хаотичными.

«Что, если на нас напали Харконнены?» — подумала она.

Она выскользнула из постели и включила экран монитора, желая проверить, где ее семья. Экран показал Пола спящим в глубоком погребе, который они скрепя сердце превратили в спальню для него. Шум явно исходил не оттуда. В комнате герцога никого не было. Кровать его была не разобрана. Был ли он на летном поле? Другие помещения дома не просматривались.

Она расслышала чью-то громкую бессвязную речь, потом кто-то позвал доктора Уйе. Джессика нашла халат, накинула его на плечи, сунула ноги в туфли, поправила прикрепленный к ноге криснож.

Снова чей-то голос позвал Уйе. Джессика запахнула халат и вышла в холл. И снова ее испугала мысль: «Что-то случилось с Лето?!»

Она торопилась, и путь через коридор показался ей бесконечным. Повернув в конец коридора под арку, она прошла в столовую, а потом — в большой холл, ярко освещенный всеми лампами.

Справа от нее, возле главного входа, стояли двое охранников, держа под руки Дункана Айдахо. Голова его упала на грудь, и все внезапно погрузилось в тишину.

Один из охранников с упреком обратился к Айдахо:

— Видите, что вы наделали? Вы разбудили госпожу Джессику! Огромные драпировки за спиной людей качнулись, и оказалось, что входная дверь открыта. Никаких следов герцога или Уйе не было видно. У дверного косяка, холодно глядя на Айдахо, стояла Шадоут. На ней было длинное платье с извилистым рисунком, на ногах — неуместные здесь ботинки для пустыни.

— Значит, я разбудил госпожу Джессику? — пробормотал Айдахо. Он поднял лицо к потолку и завопил: — Первой моей клятвой было — служить Грамману!

«Матерь божья! Да он пьян!» — подумала Джессика.

Айдахо был пьян. Его круглое лицо было мрачно, черные кудрявые волосы перепачканы. Сквозь порванную тунику торчала нарядная рубашка, в которой он был за обедом. Джессика подошла к нему. Один из охранников кивнул ей, не выпуская Айдахо.

— Мы не знали, что с ним делать, моя госпожа. Он бушевал у входа и отказывался войти в дом. Мы боялись, что местные могут подойти и увидеть, а это совершенно ни к чему…

— Где он был? — спросила Джессика.

— Он провожал одну молодую леди после обеда, моя госпожа. Это был приказ Хавата.

— Какую молодую леди?

— Одну из женщин. Вы понимаете, моя госпожа? — Оглянувшись на Шадоут, он понизил голос. — Ему всегда дают особые задания, когда дело касается леди.

И Джессика подумала: «Да, это так. Но почему он пьян?» Нахмурившись, она повернулась к Шадоут.

— Шадоут, принеси стимулянт. Я предлагаю кофеин. Возможно, остался еще кофе.

Та пожала плечами и направилась в кухню. Ее зашнурованные ботинки звонко стучали по полу.

Айдахо неуверенно повернул голову и неудобно свесил ее, посмотрев на Джессику.

— У-б-бил для герцога три-ста человек, — пробормотал он. — 3-за-за-чем я здесь? Не могу жить под землей. Не могу жить без зе-зе-мли. Ч-что тут за место, а?

Внимание Джессики привлек звук из бокового коридора. Она обернулась и увидела направляющегося к ним доктора Уйе. С его руки свисала медицинская сумка. Он был полностью одет и выглядел бледным и измученным. Бриллиантовая татуировка ясно выступала на его лбу.

— Д-добрый доктор! — завопил Айдахо. — Ч-что поделываете, док? Распиливаете людей? — Он неуклюже повернулся к Джессике. — Из меня дурака делаете, а?

Джессика нахмурилась и ничего не ответила, подумав про себя: «Почему Айдахо пьян? Быть может, его подвергли действию наркотиков?»

— Слишком много пива со спайсом… — Айдахо изо всех сил пытался стать прямо.

Вернулась Шадоут с чашкой, над которой поднимался пар, и в нерешительности остановилась за спиной Уйе. Она посмотрела на Джессику, и та покачала головой. Уйе поставил сумку на пол и, приветственно кивнув Джессике, сказал:

— Пиво со спайсом, да? Самая проклятая смесь, которую я когда-либо пил, — говорил Айдахо, пытаясь привлечь к себе общее внимание. — Впервые моя шпага иск-к-купалась в крови Граммана. Убил Харкон… убил во славу герцога.

Уйе повернулся, посмотрел на чашку в руке Шадоут.

— Что это?

— Кофеин, — сказала Джессика.

— Выпейте, я приказываю.

Голова Айдахо качнулась в сторону Уйе, и он шагнул к нему, увлекая за собой охранников.

— С-ыт мил-лостью Имперской Вселенной, док. Т-теперь буду делать, что хочу.

— После того, как вы это выпьете, — наставительно сказал доктор Уйе. — Это всего лишь кофеин.

— Мерзкий, как и все здесь! Че-ртово солнце слишком яркое. Ни-че-го в целом свете. Все неверное или…

— Ну-ну, сейчас уже поздно. — Доктор говорил нарочито спокойным тоном. — Выпейте это, как пай-мальчик. Вам станет лучше.

— Не хочу, чтобы мне стало лучше!

— Вы можете спорить с ним всю ночь, — сказала Джессика.