Дюна

С какой стороны нам подойти к изучению отца Муад-Диба? Герцог Лето Атрейдс сочетал в себе необыкновенную теплоту души со столь же необыкновенной холодностью рассудка. Чтобы как следует разобраться в герцоге, надо принять во внимание многое: его преданную любовь к своей бен-джессеритке, его мечты о будущем сына, искреннюю привязанность всех тех, кто служил ему. Посмотрите на него — вот человек, попавший в сети Судьбы: он одинок, слава его сына полностью затмила его собственное величие. Но тем не менее мы вправе задать вопрос: что такое сын, как не продолжение отца своего!

Принцесса Ирулан, «Записки о семье Муад-Диба».

Поль смотрел, как отец входит в комнату, как охрана занимает посты в коридоре. Один из солдат закрыл дверь. Как всегда, в присутствии отца Поля охватило чувство значительности всего происходящего.

Герцог был высокого роста, смуглокожий. Бездонные серые глаза смягчали угловатую резкость черт его узкого лица. На нем была черная рабочая форма с красным ястребиным хохолком на нагрудном кармане. Узкую талию стягивал серебряный силовой пояс, весь в царапинах и вмятинах.

— Трудишься в поте лица, сынок? — спросил герцог.

Он подошел к столу, мельком взглянул на бумаги, оглядел комнату и снова перевел взгляд на Поля. Он очень устал, причем больше всего от того, что приходилось все время скрывать усталость. Руки и ноги ломило. Во время перелета на Аракис нужно использовать любую возможность хоть чуть-чуть отдохнуть. На Аракисе отдыхать не придется.

— Да нет, совсем не в поте лица. Все вокруг такое… — он пожал плечами.

— Ты прав. Ну, завтра мы улетаем. Устроимся в новом доме, и наши передряги забудутся.

Поль кивнул. В его мозгу высветились вдруг слова Преподобной Матери: «… для отца — ничего».

— Послушай, папа, а что, на Аракисе в самом деле настолько опасно?

Герцог заставил себя сделать небрежный жест, присел на край стола и улыбнулся. Громкие слова, беспечность, удаль — все, что он обычно использовал, чтобы подбодрить своих солдат перед боем, здесь не годились. Заранее приготовленный шутливый ответ замер на губах, припечатанный единственным доводом: Это мой сын.

— Да. Там будет очень опасно.

— Хайват сказал мне, что мы рассчитываем на вольнаибов, — сказал Поль и удивился самому себе: Почему я не рассказываю ему о том, что мне говорила старуха? Как она умудрилась связать мой язык?

Подавленное состояние сына не скрылось от герцога.

— Хайват, как всегда, видит только главное направление. Но есть и множество других. Я, кроме этого, делаю ставку на Акционерное Общество Покровительства Торговле, компанию АОПТ. Отдавая мне Аракис, Его Величество подталкивает меня к совету директоров. А совет директоров АОПТ — это тонкое дело…

— АОПТ контролирует пряности, — Поль старался ухватить его мысль.

— И Аракис со своими залежами пряностей станет для нас прямой дорогой в АОПТ, — подхватил герцог. — С АОПТ связано гораздо больше, чем просто пряные смеси.

— Преподобная Мать тебя ни о чем не предупреждала? — вдруг выпалил Поль, сжав кулаки. Он почувствовал, что его ладони взмокли от пота: вопрос стоил ему большого усилия.

— Хайват говорил мне, что она запугала тебя своими рассказами про Аракис, — усмехнулся герцог. — Никогда не давай женским страхам затуманить свой мозг. Ни одна женщина не хочет, чтобы любимый человек подвергался опасности. Во всех этих предостережениях чувствуется рука твоей матери. Считай их просто проявлением ее любви к нам.

— Она знает о вольнаибах?

— Да, и о многом другом.

— О чем?

Правда гораздо страшнее, чем ему кажется, подумал герцог, но даже самая страшная правда полезна тем, что приучает смотреть в лицо опасности. А уж чего в жизни моего сына будет более чем достаточно, так это опасностей. Хотя в его возрасте это пойдет ему только на пользу.