Дюна

Пол поглядел на гильдийцев, стоявших теперь возле связных аппаратов лицом к нему. Один из них кивнул.

– Я могу и заставить, – сказал Пол.

– Ты не осмелишься! – завопил Император. Пол просто посмотрел на него.

Принцесса крови положила ладонь на руку Императора и шелковым успокаивающим тоном произнесла:

– Отец.

– Не пробуй на мне свои штучки, – сказал Император, глядя на нее. – В этом нет необходимости, дочь. Есть и другие способы, кроме…

– Но этот мужчина достоин быть твоим сыном.

Старая Преподобная Мать, вновь обретя достоинство, протиснулась к Императору, склонилась над его ухом и что-то прошептала.

– Ходатайствует за тебя, – сказала Джессика. Пол не отрывал глаз от золотоволосой принцессы.

Матери своей, в сторону, он сказал:

– Это Ирулан, старшая, не так ли?

– Да.

Чани подошла к Полу с другого бока, спросила:

– Мне уйти, Муад'Диб?

Он поглядел на нее:

– Уйти? Да я больше ни на минуту не отпущу тебя!

– Нас ничего не связывает, – напомнила Чани.

Пол молча долго смотрел на нее и сказал наконец:

– Впредь говори мне лишь правду, сихайя!

Она было начала объяснять, но он остановил ее, приложив палец к ее губам:

– То, что связывает нас, нельзя ослабить, – произнес он. – И следи за всем внимательно, я хочу потом увидеть этот зал глазами твоей мудрости.

Император и его ясновидящая с жаром негромко спорили о чем-то между собой. Пол обратился к матери:

– Она напоминает ему об условии. Он обещал предоставить трон Дочери Гессера, и Ирулан готовили именно для этого.

– Таков был их план? – удивилась Джессика.

– Разве это не очевидно? – отвечал Пол.

– Я вижу все эти признаки! – отрезала Джессика. – Своим вопросом я хотела напомнить тебе, чтобы ты перестал учить меня тому, что я сама преподавала тебе.

Обернувшись, Пол подметил холодную улыбку на ее устах.

Гарни Холлик склонился меж ними:

– Хочу вам напомнить, милорд, что в этом букете есть и Харконнен. – Он кивнул налево в сторону темноволосого Фейд-Рауты, прижатого к барьеру из копий. – Вон тот, косоглазый, слева. Такого злодейского лица мне еще не приходилось видеть. Вы обещали мне однажды, что…

– Благодарю тебя, Гарни, – сказал Пол.

– Это на-барон… теперь уже барон, раз старик мертв, – сказал Гарни, – но и он подойдет, чтобы…

– Ты справишься с ним, Гарни?

– Милорд шутит!

– Спор между Императором и его ведьмой подзатянулся, тебе не кажется, мать?

Она кивнула:

– И в самом деле.

Громким голосом Пол обратился к Императору:

– Величество, в вашей свите, кажется, есть Харконнен?

С воистину королевским высокомерием Император, обернувшись, поглядел на Пола.

– Я-то думал, что мое окружение находится под защитой слова герцога, – произнес он.

– Мой вопрос имеет чисто информационный характер, – ответил Пол. – Я хочу знать, является ли Харконнен официально частью вашей свиты или же он просто из трусости укрывается в ней, используя ее технически как убежище?

Улыбка Императора стала расчетливой.

– Любой из тех, кто разделит общество Императора, входит в мое окружение.

– Слово вам давал герцог, – сказал Пол, – но у Муад'Диба собственное мнение. И ваше определение окружения может не устроить его. Мой друг Гарни Холлик хочет убить этого Харконнена. Если он…

– Канли! – крикнул Фейд-Раута, прижимаясь к преграждавшим путь копьям. – Атрейдес, твой отец назвал это все вендеттой. И ты зовешь меня трусом, а сам прячешься среди женщин и высылаешь против меня лакея!

Старуха ясновидящая что-то шепнула на ухо Императору, но он отмахнулся от нее со словами:

– Канли, не так ли? У канли свои жесткие законы.

– Пол, останови это, – сказала Джессика.

– Милорд, – запротестовал Гарни, – но вы же сегодня обещали мне Харконнена.

– Сегодня ты уже получил от них свое, – ответил Пол, чувствуя, как охватывает его отрешенность. Сбросив с плеч одеяние и плащ с капюшоном, он передал их матери вместе с поясом и крисом, начал развязывать тесемки конденскостюма. Он чувствовал, вся Вселенная сфокусировалась в этом моменте.

– В этом нет нужды, – сказала Джессика. – Пол, есть ведь и другие пути.

Пол выступил из сброшенного конденскостюма, извлек крис из ножен, оставшихся в руках матери.

– Знаю я, – отвечал он, – яды, ассасины, старые, знакомые штучки.

– Вы обещали мне Харконнена, – прошипел Гарни, Пол видел ярость на его лице, кривой шрам набух кровью и потемнел. – Есть долг и за вами, милорд!

– Разве ты пострадал от Харконненов больше меня? – спросил Пол.

– А моя сестра? – задохнулся от негодования Гарни. – А годы, проведенные мною в узилищах для рабов барона?

– А мой отец? – ответил Пол. – А мои друзья, Сафир Хават и Дункан Айдахо, а годы, проведенные в безвестности, без должного положения и почестей… и кроме того, теперь нам придется руководствоваться правилами канли.

Плечи Холлика поникли.

– Милорд, если эта свинья… Да он же не более чем скотина! Пните его ногой… и сапог придется выбросить. Если вам угодно, прикажите мне стать палачом, но дайте сделать это мне, не подвергайте себя…

– Муад'Дибу не обязательно так поступать, – отметила Чани.

Он поглядел на нее, заметил в ее глазах страх за него.

– Но герцог Пол обязан так поступить.