Дюна: орден сестер

На сельский лабораторный комплекс опустились сорок кораблей. Ревя перегруженными генераторами силового поля, малые суда опускались, как стая ворон на падаль. Многие работники лаборатории к тому времени разошлись по домам, а последние выбежали наружу, как только поднялась суматоха. Они убегали, увидев, как корабли опускаются на травянистые холмы. Перед батлерианцами остались только Птолемей и доктор Эльчан.

Рев притих. Раскрылись люки и выдвинулись трапы; по трапам спустилась группа мастеров меча и сотни штатских, вооруженных дубинами. Двое не очень крепких телом ученых, разинув рты, смотрели на эту ненужную демонстрацию силы, словно не могли поверить в происходящее.

Эльчан в отчаянии простонал:

– Нам не убежать.

Они одни стояли перед главным исследовательским корпусом.

– Что за ерунда! – сказал Птолемей. – Зачем они прилетели?

Под приветственные возгласы появился безногий человек в подвеске на плечах мастера меча. Когда он сидел за своим маленьким столом на Лампадасе, он не казался Птолемею грозным; сейчас при виде вождя этой толпы у того по спине пробежал холодок.

– Птолемей с Зенита, – сказал Манфорд, – мы пришли помочь тебе. Искушение увело тебя с верного пути. Честолюбие обмануло тебя. Моя цель – наставить тебя на путь истинный.

Пока вождь говорил, буйные батлерианцы бросились в погоню за убегавшими техниками. Манфорд не стал их останавливать.

– Зачем вы здесь? – Птолемей в ужасе смотрел, как одну работницу схватили, повалили на землю и начали избивать. Он не видел женщины из-за окружившей ее толпы, но слышал ее крики. – Велите им остановиться.

Анари Айдахо поднесла Манфорда к съежившимся ученым. Глядя на них с высоты ее плеч, Манфорд сказал:

– У них своя задача, у меня своя.

Женщина перестала кричать. К ужасу Эльчана, из кораблей все выходили батлерианцы. Птолемей хотел успокоить друга, но понимал, что слова бесполезны.

– Я извещу Совет. Это… частная лаборатория.

Манфорд ответил мягко, обычным тоном:

– Да, это ваша лаборатория. Зайдем в нее и посмотрим, чем вы занимались.

Птолемей не хотел впускать их в исследовательский корпус, но батлерианцы устремились вперед, как цунами, увлекая его с собой. Фанатики рассыпались по помещениям, круша аппаратуру, вырывая светильники, разбивая окна камнями.

У Птолемея перехватило дыхание. Это было ужасно и сюрреалистично, как вызванная наркотиками галлюцинация, от которой невозможно спастись.

– Не понимаю! – По его лицу полились слезы. – Я не сделал вам ничего плохого. Я только хотел помочь.

Манфорд покачал головой, выражая глубокую печаль.

– Меня оскорбило то, что вы решили, будто я нуждаюсь в вашей порочной технологии, сочли меня таким слабым.

В помещении Анари Айдахо понесла Манфорда так, что он мог мрачно разглядывать испытательные стенды, где росли искусственные конечности и нервные окончания, аналитические машины и, самое главное, – трех разобранных ходячих кимеков.

Манфорд наклонился, поднял неподвижную пластиковую руку и с отвращением швырнул ее на пол.

– С чего вы взяли, что человек нуждается в таких усовершенствованиях? Нам нужна вера… и я верю в вас, Птолемей с Зенита. Поэтому даю вам второй шанс.

Птолемей затаил дыхание. Он ничего не понимал. По-прежнему доносились звуки погрома – и не только из лаборатории, но по всему комплексу. Его едва не вырвало. Рядом с ним доктор Эльчан, парализованный страхом, дрожал и не мог произнести ни слова; он как будто понял некую фундаментальную истину, которую никак не мог понять Птолемей.

Манфорд нахмурился.

– Боюсь, однако, что ваш компаньон-тлейлакс чересчур глубоко поражен этим проклятием. Его мы не можем спасти – но можем помочь стать частью вашего испытания. Может, в конце концов вы достигнете просветления.

Эльчан закричал и попытался убежать, но двое фанатиков схватили его и потащили обратно к Манфорду и Анари. Мастер меча обнажила оружие и одним ударом отрубила искусственную левую руку в том месте пониже плеча, где проходил шов и плоть соединялась с искусственными нервными окончаниями. Эльчан закричал, глядя на руку, из которой вытекала питательная жидкость, выталкиваемая гидравликой. Из перерезанной артерии хлынула кровь.

Птолемей хотел прийти на помощь, но его удержали силой. Сердце его колотилось, трудно было дышать. Он заглянул в полные ужаса глаза друга, но лишь на мгновение: Эльчан упал и как будто потерял сознание.

– Теперь он по крайней мере умрет как человек, – произнес Манфорд. – Мозг человека свят.

– Мозг человека свят, – подхватили остальные, и Манфорд знаком велел всем выйти. Один из мастеров меча потащил за собой Птолемея, но Эльчана оставили лежать на полу лаборатории, очевидно, чтобы умер от потери крови. Происходящее походило на горячечный бред. Птолемей отказывался верить своим глазам.

Когда все вышли наружу, приверженцы Манфорда стали бросать в разбитые окна зажигательные бомбы. Начался пожар.

– Остановите их! – кричал Птолемей. – Выпустите Эльчана! Нельзя так поступать с человеком! Он мой друг…