Дюна. В кадре

— Ты преувеличиваешь. Просто окружающие присматриваются и пытаются понять, где они меня видели.

— Будто то, что было в тебе скрыто, начало развиваться, проявляться. То ли еще будет, — не слушая меня, продолжила она. — Попомнишь мое слово, когда выйдет фильм…

— Кстати, о фильме, — я решительно сменила тему. — Тебе понравилось на студии?

— Душа моя! Да я от восторга чуть не уписалась! — с воодушевлением произнесла моя сестрица. — И ваши павильоны, и вагончики, а сколько страшного и, не побоюсь этого слова, величавого оборудования! Ну прямо в зобу дыханье сперло!

— Да уж, “светики” очень не любят, когда к их святая святых прикасаются, но ты их всех очаровала, — рассмеялась я, вспоминая, как Галка так и норовила все сфотографировать и потрогать.

— Ну вот. Осталось дело за малым. Выучить язык. Начну стрельбу глазами, и все светооборудование будет у моих ног, — она приподняла бокал и отпила.

— А то! — рассмеялась я.

— Ты мне лучше расскажи, что там с фильмом. Почему премьера только зимой? Вы ведь уже “отстрелялись”?

— Так фильм ушел на постпродакшн. Сейчас идет цветовая обработка и монтаж, озвучка и прочее… — я решила не вдаваться в подробности.

— В смысле, дубляж?

— Нет. Если идут помехи, накладывают правильный звук.

— А дублировать на русский тоже ты будешь? — Галка снова отпила из бокала.

— Возможно. Но сейчас пока даже не готов официальный перевод.

— Так а почему так долго-то? Уже хочется побыстрее посмотреть фильм, а нас обломили до самой зимы, — она фыркнула и устроилась поудобнее на подушках.

— Что ты. Это очень быстро. Обычно фильм держат на постпродакшене полгода и больше. Но, по словам Иэна, Корзано часто сдает постпродакшн ускоренно. Как Тарантино и Скотт.

— Уже в предвкушении.

— Да. Торжественная премьера с красной дорожкой назначена на конец декабря. Очень торопились закрыть фильм в этом году, — я неуютно поежилась.

— Так и я говорю! Хлеба и Злату в народные массы!

Я усмехнулась и покачала головой.

— Злата тут ни при чем. Фильму пророчат номинации на Золотой Глобус и, соответственно, на Оскар. Поэтому он должен выйти в этом году. Кстати, как сказал Гленн, директор студии, по этой же причине убрали обе сцены с обнаженкой. Рейтинг конечно остался “R”, но меня голую не покажут. Ты даже не представляешь, как мне дались эти сцены. Если бы не Иэн… — я улыбнулась, вспоминая яркий носок на его гениталиях.

— Ну, это даже к лучшему, — усмехнулась Галя. — А то твоя мамуля и так в культурном шоке.

— Это да, — вздохнула я.

— Мать… пусть все срастется, — покачала головой сестрица, не отводя от меня взгляд. — Я даже боюсь подумать. Ты на Оскаре.

— И Золотой Глобус не забудь, в начале января. Он, как преддверье Оскара. Если фильм мелькнет там, то и на Оскаре он однозначно появится.

Галка присвистнула, и я кивнула.

— Меня саму потряхивает от страха. Но до Оскара еще предстоит промотур.

— А это что за зверь такой? — Галка повернулась ко мне в шезлонге, с интересом ожидая ответа.

— Что-то типа турне с премьерой фильма. Заявлены пара европейских городов и Буэнос-Айрес.

— Охренеть. А в Россию заедете?

— Нет. В расписании Россия не значится.

— Жалко… — шмыгнула носом Галка, и я кивнула, соглашаясь с ней. — Так это надолго?

— Нет. На неделю. Но от самого факта, конечно, мандражирую.

— Все равно, это очень круто.

— Вот поэтому сейчас сижу набираюсь сил, — усмехнулась я. — Зимой начинается промоушен, а после нового года и промотура Иэн начинает съемки. Отдыхать уже будет некогда.

— А что осенью у тебя тогда? Отдых? — Галка отпила вина, и я последовала за ней.

Терпкая жидкость обдала горло, и я ответила:

— Был проект, но он накрылся. Я еще до завршения съемок звонила Энджи, просила ее подыскать мне что-нибудь на эту осень, но она ничего не нашла. Очень жаль, — я скривилась.

— Как ты в этом всем разбираешься. Реально интересно. Волшебный мир…

— Когда ты в этом варишься каждый день, это уже не кажется волшебным, — покачала я головой, когда мой сотовый на стойке завибрировал, и я улыбнулась. — Видимо, Иэн звонит. Он всегда чувствует, когда говорят о работе и его новом проекте.

Однако, взяв телефон в руки, я удивилась. На экранчике высветился неизвестный номер, и я поторопилась ответить.

— Злата, добрый вечер, — послышался женский голос с жесткими нотками, и мне он показался знакомым. — Звонит Ханна Зиммерман. Надеюсь, не поздно.

— Здравствуйте, Ханна, — удивилась я и теперь вспомнила этот тон. Она была одной из организаторов Мет-Гала. — Нет, не поздно…

— Начну с главного, — произнесла она. — Не знаю, в курсе ли вы, но я являюсь послом доброй воли ООН.

— Да, я знаю. С 2015 года… — уверенно произнсла я. Прежде, чем идти на мероприятие, я изучила все факты об его организаторах.