Диверсантка (СИ)

Этого оказалось достаточно, чтобы вызвать паралич мышц жертвы, но недостаточно, чтобы остановить сердце. Лейтенант выжил и теперь знал врага в лицо. Знал точно, кого нужно искать, и даже догадывался где. Он не собирался рассказывать этого соседу по госпитальной палате, симпатичному, но полуграмотному бойцу, выросшему где-то в глухой тайге. Каша у парня в голове, это точно. Жаль времени нет и возможности. Он взялся бы за его воспитание, выковал бы из него настоящего комсомольца без всякой дури. Но это потом, если получится. А сейчас...

Он даже не собирался объяснять детали старшему майору, непосредственному своему командиру. Лишь бы восстановить работу мышц, вернуться к нормальному состоянию, стать в строй. А там - он уговорит, убедит начальство направить его туда, где может объявиться эта чертовка. Обманет, если нужно, но своего добьётся. И прищучит бестию, посадит её в клетку или уничтожит.

Подобные мысли заставляли вновь приниматься за тренировки - стиснув зубы, едва сдерживая стон. Упорство вознаграждалось, с каждым днём объём движений в конечностях увеличивался. Настанет день и Орлов поднимется с койки, самостоятельно доковыляет до окна, преодолев три метра пространства, пропахшего карболкой и несвежими бинтами, напитанного болью и страданием. Это будет победой, с этого момента свобода движений начнёт увеличиваться день ото дня...

А Изгину тем временем снились неприятные сны. Были они родом из травматического бреда, но тема рыси, притаившейся в ветвях, отгорела. Кошка прыгнула, но промахнулась. Не вцепились острые когти в плечи охотника, впустую клацнули острые клыки. Вблизи от шеи, но не на артерии - в воздухе. Потому что ловкий охотник, помощником которому выступал не только дух охоты, но и сам дух войны, ушёл с линии атаки в последний миг. Увернулся, не дал себя одолеть. И более того, сам вскинул меткое ружьё и всадил пулю зверю прямо в сердце.

Однако праздновать победу оказалось рано. Вместо кошки пришла волчица. Она не кидалась на Алексея, не норовила ухватить его за горло. Она вообще ничего не делала, просто стояла в отдалении и смотрела жёлтыми глазами, но ужас заползал в душу от этого взгляда, сжимал сердце ледяной рукой. Мешал дышать, не давал жить. И становилось ясно: не просто так стоит она - к прыжку готовится, к действию.

Как это случается только во сне, Изгин знал, что волчица многократно опаснее рыси. Хитрее, сильнее и кровожадней. Что такого противника он ещё не встречал на своём пути через войну. Мало того, угроза нависла не только над ним, но и над Орловым, над многими и многими другими людьми, окружающими его и находящимися на отдалении. Волчица опасна для всех, она способна противоборствовать духам, готова вступить в схватку даже с духом войны, самой природой истребления. Она есть и порождение кровавого противостояния, и, одновременно, глубинная суть его. Волчица эта - убийца в чистом виде, без примесей.

И сможет ли тут помочь испытанная трёхлинейка? Будет ли полезным искусство меткого выстрела, если целью окажется дух над духами, огненная смерть, явившаяся во плоти? Алексей просыпался потный и дрожащий. Мракобесие, шаманство? Он доверял Орлову, видел в нём наставника, занявшего место нивха-охотника, но и отказываться от мудрости маленького народа не собирался. Правда порой многолика, а истина - кто её знает достоверно? Так и уживались в его уме две истории: одна - о справедливом устройстве мироздания из древних поверий, другая - советская, большевистская, прямая как линия партии и взгляд серых глаз лейтенанта Госбезопасности.

Одно знал наверняка, ему придётся вступить в бой с волчицей. Не миновать этой доли, не обмануть судьбу, да и не нужно этого. Кому как не охотнику укротить взбесившегося зверя? Он готов. И какая правда ему тогда поможет - жизнь покажет.

Майская операция под Харьковом окончилась для Красной армии катастрофой. Гитлер же на совещании 1 июня в Полтаве прямо заявил, что майкопская и грозненская нефть нужна ему как воздух. Фашисты рвались на юг, к Ростову, к Дону и Волге. К Сталинграду. Юго-западная группа войск Красной армии, жестоко потрёпанная в майских и июньских боях, мало что могла противопоставить Вермахту.

Город, носивший имя вождя народов, привлекал к себе особое внимание. Сюда стекались сырьё с юга России и вооружение с востока, из Сибири. Здесь же работала собственные производственные мощности - с конвейеров сходили танки, пушки, снаряды. Перерезать волжскую артерию, уничтожить город, поименованный в честь злейшего врага - вот к чему стремился Гитлер. Повторное наступление на Москву, предложенное генералитетом, он отверг как шаг предсказуемый. Вмешавшись в стратегическое планирование, фюрер разделил свою южную группировку на два рукава. Группа армий А нацелилась на Северный Кавказ, а группа Б, в основном состоявшая из 6-й полевой армии Паулюса, считавшейся лучшей и самой обстрелянной в Вермахте, устремилась в междуречье Дона и Волги, к Сталинграду. По традиции Генерального штаба операция получила название «Синий вариант».