Дивная золотистая улика (СИ)

  - Да что ты вскочила-то? - мягко удивился шеф. - Докладывай сидя.

  - А? - только после его слов я поняла, что действительно, стою посреди приемной, вытянувшись в струнку. Торопливо плюхнулась на ближайший стул и забормотала, словно оправдываясь: - Не знаю... это я как-то так, машинально.

  - Я не опоздал? - дверь распахнулась, и нас порадовал своим появлением Гоша Великолепный.

  - Опоздал, - шеф произнес это без тени осуждения, просто ответил на вопрос.

   - Айм сорри, - Гошка расстегнул куртку, но снимать не стал. - Зато у меня хорошая новость: я практически закончил проверку сотрудников Воронцова. Вчера ударно поработал, осталось только двоих проверить.

  - Это хорошо, - одобрил шеф. - Теперь садись и слушай, Рита докладывает.

  - Сорри, - повторил Гоша, устраиваясь в кресле рядом с Бариновым.

  - Дальше, Марина Котельникова, - я снова почувствовала желание встать. Старые привычки так легко не исчезают, а где вы видели учителя, который объяснял бы новую тему сидя? - Девушка странная, и у меня сложилось впечатление, что впутана она в эту историю по самую макушку.

  Я достала блокнот с записями и подробно, с комментариями и уточнениями пересказала свой разговор с Мариной. Надо признать, мое сообщение имело успех, особенно в части, касающейся взаимоотношений Марины Котельниковой и Углянцева. Ободренная общим вниманием, я сгоряча чуть не похвасталась своим новеньким, с иголочки, информатором, но вовремя прикусила язык. Мужчины, живо начавшие обсуждение полученных сведений, на мою запинку не обратили внимания. Нина заметила, бросила на меня вопросительный взгляд, но я отмахнулась. Пустяки, дескать, не стоит внимания.

  - Даже без учета того, что Марина знакома с Углянцевым, у нее были основания обратиться к Поршневу, - горячился Гошка.

  - Основания были, - соглашался Баринов. - Вопрос в том, почему она изображала при этом Елену Юрьевну. Что, и на нее у девушки зуб имеется?

  - Не думаю, что у нее была цель оболгать и подставить мать, - я решила, что тоже имею право высказаться. - Скорее, это такая детская маскировка. Назвалась ее именем, не подумав, чем это может обернуться для Елены Юрьевны. И совсем не рассчитывала на то, что Поршнев побежит в милицию.

  - Определять в тюрьму мамашу у нее видимых оснований не было, - поддержал меня Гоша, - а вот расправиться с папашей - вагон и маленькая тележка.

  - Вагон - это денежные интересы, - уточнила я. - Если ее отец разведется с матерью и женится на Сантане, материальное положение Марины резко ухудшится - вряд ли молодая мачеха будет сильно озабочена ее благополучием. И на солидное наследство рассчитывать больше не приходится - в случае чего, с Сантаной, с законной супругой придется делиться. А если та еще ребенка Котельникову родит, Марине вообще крохи останутся. Действительно, целый вагон получается. А что такое тележка? Психологический фактор?

  - Разумеется. Ревность, обида, злость. Ты представь, что твой отец к молоденькой ученице ушел. Что бы ты к нему чувствовала?

  - Даже не говори со мной об этом! - поежилась я. - И представлять ничего такого не желаю.

  - Одним словом, основания у нее были, - подвел итог шеф, - в этом никто не сомневается. Но не подсказал ли ей Углянцев идею подобного решения проблемы? Возможно, разговоры о том, что их роман далеко в прошлом, только разговоры и есть. Если она до сих пор влюблена, то вполне могла выполнять указания любимого человека, не задавая вопросов. Допустим, Углянцев убедил ее, что, разыграв маленькую комедию с Поршневым, она ничего не теряет...

  - Ну да, ничего, - не выдержала я. - Либо отца убьют, либо мать в тюрьму посадят! Действительно, пустяки какие!

  - Это ты у нас такая умная, - строго глянул на меня Гоша. - А дочка Котельниковых вполне могла действовать, не просчитав последствий. Тем более, любовь - в этом состоянии все резко глупеют.

  - Кто в этой ситуации ничего не теряет, а только приобретает, так это Углянцев, - заметил шеф. - Чем больше неразберихи в семье Котельниковых, тем ему лучше.

  - А кстати, я вот еще подумала про Сантану, - вспомнила я. - Уж очень вовремя она Котельникову подвернулась, как раз, когда Углянцев на ресторан нацелился. Может, это не случайность? Может, он Сантану и подослал? Марина ему объяснила, что родители ресторан по доброй воле никогда не продадут, вот он и решил внести смятение в стан противника? И Сантана же могла по его заданию к Поршневу пойти. Чтобы окончательно, так сказать, подавить очаги сопротивления.

  - Рита, ты уверена, что преподавала математику, а не военное дело? - засмеялась Нина.

  Гоша на оценку моего стиля отвлекаться не стал, он возразил по существу:

  - Не думаю, что Сантана годится для столь тонкой работы - не того класса девочка. Она же незатейливая, как совковая лопата: греби к себе, остальное не важно.

  - А если ты ошибаешься? - не сдавалась я. - Вспомни, ты про то, что Углянцев к делу причастен, тоже сначала не верил.

  - Сантана работает на Углянцева? - Баринов задал вопрос Нине.

  - У меня таких сведений нет. И вообще, в окружении Углянцева Сантана не замечена.

   - Это не значит, что между ними нет связи. И моя версия...