Дивнариум

- А что я? – пожала плечами Афадель, перекидывая из руки в руку небольшой боевой топорик. Ну как небольшой. Гномский. – Многим нравится.

- Зачем тебе эта секира? – спросил я опасливо.

- Дрова рубить. Только гномам не проболтайся.

Мы замолчали, нежась на солнышке. Тут я подумал, что можно сделать с Афаделью, и умолк. Я хотел сказать, что за кощунство по отношению к топору гномы могут многое сделать, но решил промолчать. А то она ведь проверит. И не факт, что все гномы уйдут живыми. У Афадели еще никто не вырывался.

- Хорошо, - она взяла дело в свои руки, не пуская из них топора. – Я знаю отличную поляну в лесу. Пойдем туда, пустишь стрелу.

- Может, лучше не надо? - спросил я. – Может, лучше как-нибудь так? А то там болото рядом, мама не оценит.

- Да, одной жабы в доме более чем достаточно, - согласилась она, и мы опасливо заозирались по сторонам. Но делать было нечего. Или пускать стрелу, или искать более ненадежными методами.

- А может, пойти спросить у мамы? – спросил я. – Ведь нашла же она где-то моего папу!

- Топорик одолжить? – заботливо спросила Афадель.

- Не надо, - отказался я. – Иначе меня наладят колоть дрова, а тут дело серьезное, не до дров.

- В дрова лучше, - согласилась Афадель.

Катать бочки нас не отправляли уже пару месяцев. Наверное, король катает их сам. С другой стороны, у него есть полные, зачем ему напрягаться? Если только поразмяться.

И мы пошли к маме, предварительно оставив топорик у порога.

Мама открыла дупло на условный стук. Оттуда вкусно пахло пирожками. Мама посмотрела на нас с подозрением, особенно на Афадель. Она ее почему-то не любит.

- Что вы еще затеяли? – спросила она сурово.

- Мама, я хочу жениться, – выпалил я и зажмурился. Послышался тяжелый стук, и я приоткрыл глаз.

Зря я надеялся, что мама упадет в обморок: она просто уронила тяжелую чугунную сковородку. Спасибо, не на ногу.

- Не на Афадели, - поспешно сказал я. – Она просто группа поддержки.

Мама заулыбалась и пригласила нас в дупло, то есть в дом.

- А ты, детка, еще замуж не собралась? – ласково спросила она у Афадели.

- Нет-нет, - быстро ответила та. – Король сказал, что меня не отдаст.

- Мама! – мне показалось, что пора перейти к делу. – Где ты встретила моего папу?

- Это было так давно… - протянула она.

- Мама, но мне уже не пятьдесят лет, я могу узнать правду!

Вместо ответа нам подвинули блюдо с пирожками. Очевидно, это означало "нет".

- Я просто хотел поискать там невесту, - пояснил я.

И вот тут-то мама упала в обморок.

- Нет! - ужасным шепотом сказала она. – Прокляну!

От любопытства у Афадели вытянулись уши, не хуже чем от наших ягод.

- Ты говорила, что он горец, - припомнил я. – Но не уточняла, с каких именно гор.

- Женись лучше на Афадели, сынок, - ласково сказала она, и мы в ужасе переглянулись. У Афадели в горле застрял кусок пирога с черникой. Потому что если мама предлагает такое…

- Но это же извращение, он же мне как брат! – воскликнула Афадель, отдышавшись.

Матушкин взгляд начал блуждать, что навело меня на нехорошие подозрения: вполне возможно, что тяга к оркам и прочим неэльфийским народностям у нас наследственная. Недаром наши матери так дружны, в одиночку орка поди заломай.

- Мама? – произнес я вопросительно.

- Может, тебе правда пустить стрелу в чистом поле? – задумчиво спросила матушка и расправилась с последним пирогом с особой жестокостью.

И они вдвоем повели меня в чисто поле…

Спасибо, тетиву за меня не натягивали и позволили самому выбрать стрелу из колчана. Я зажмурился и спустил тетиву. Я искренне надеялся, что незамужние девицы и заботливые маменьки следили за ее полетом.

- Ну, на кого Эру Илуватар пошлет! – бодро сказала матушка.

- А ты имя-то не забыл написать? – с другого бока толкнула меня Афадель.

Я задумался, так ли уж мне надо жениться.

- Стрела ушла на шесть градусов норд-норд-ост, - заметила Афадель бодро. Я начал жалеть, что связался с ними.

- Останемся здесь, - спросила матушка, - или пойдем сами на норд-норд-ост?

- Если стрела попала кому-то в жопу, он прибежит сам, - сказала Афадель.

- А если в грудь, то уже не прибежит, - рассудительно сказала матушка. – Придется идти самим.

- Я не стану жениться на инфери! – возмутился я.

- Это кто такая?

- Это вроде назгула, только баба, - разъяснила Афадель.

Мы помолчали. Каждый думал о своем. Я - о бабоназгуле, Афадель о матушкиным пирожках или тоже о бабоназгуле, матушка – о внуках.

И в этот момент всеобщего раздумья из кустов вышел король наш Трандуил. Выражение его лица не сулило ничего хорошего никому, даже матушке. В руке он держал стрелу. Я ее сразу узнал и постарался прикинуться папоротником, в изобилии росшим под ногами.

- Чей удод? – грозно спросил король, посмотрев на оперение стрелы.

Мы отвели глаза.

- Мой удод, - ответила матушка, имея в виду не оперение.

- А почему валяется где попало? – еще более грозно спросил король, и мама с недоумением посмотрела на меня. Я не валялся, а стоял довольно ровно.

- Стрела, - пояснил Трандуил, правильно поняв ее взгляд.

- Как валяется? – изумилась мама. – Она же летела!

- Ах она летела! – протянул Трандуил. – А почему она летела там, где я хожу?