Дивный мир братьев наших

— Володя, ты бы немного поосторожнее. Тахиаташ всё-таки город сложный. Вольные поселенцы, летуны, бывшие зэки… Смотри! Найдутся охотники до чужого добра.

В своей манере Володя перевел разговор на любимую тему.

— Я же не держу свое добро под подушкой, — улыбнулся он в ответ. — А вообще-то, парни, я охотно уступил бы свое место на недельку-другую любому желающему, а сам отправился бы с удочкой на озера.

Он и вправду здорово выматывался, находясь на строительных лесах от рассвета до заката, почти без выходных и праздников. Объяснял, что обязан укладываться точно в жесткий график, что панно должен сдать в срок, иначе понесет немалые убытки.

Тем не менее, несмотря на занятость и усталость, он хотя бы раз в неделю выезжал на своем мотоцикле на ночную рыбалку, которая была его неодолимой страстью.

Существует особый тип любителей рыбалки. Это рыболовы-сомятники. То есть, те, кто ловит только сомов. Вот к их-то плеяде и относился наш общий друг Володя.

Чаще всего он привозил рыбин весом 8-10 килограммов, которых снисходительно именовал «мелкими сомиками». Примерно через два похода на третий его добычей становились двухпудовые сомы, а однажды под утро он привез усатого гиганта, который едва умещался в коляске мотоцикла. Посмотреть на улов сбежалась половина микрорайона. Когда этого зверюгу взвесили, в нем оказалось без малого 70 кило! Когда Володю спросили, как же он справился в одиночку с этим гигантом, художник с виноватой улыбкой ответил, что повозиться, конечно, пришлось, но, если честно, эта рыбина вовсе не гигант и это еще не настоящая рыбалка. Но, быть может, скоро ему выпадет настоящая рыбалка… Целую неделю общежитие, где жил художник, питалось деликатесными котлетами из сомятины.

Не было для Володи более желанной темы, чем особенности рыбалки на сома или соминые повадки. Вот только заинтересованных собеседников он находил себе с трудом. Ну, не было среди нашей компании других заядлых рыболовов! Тратить дефицитное свободное время на ужение обитателей речных глубин казалось нам просто глупо. Тем более что на местном рынке живой, а также копченой и вяленой рыбы было в избытке.

Амударья к тому времени уже сильно обмелела, ужалось и Аральское море, но всё равно рыбы еще было вдоволь.

На всех каракалпакских базарах имелись рыбные ряды, где главным товаром был копченый усач. Этот товар, можно сказать, был наиболее популярным “сувениром”, который увозили с собой гости республики. Наблюдая за посадкой пассажиров в нукусском аэропорту или на ходжейлийском вокзале, несведущий человек удивился бы тому, что практически каждый несет с собой некий продолговатый сверток. Это и был специально упакованный для удобного провоза усач: отборная рыба весом в 5–7 килограммов, с нежным, тающим на языке мясом, на срезе которого выступала янтарная пленка жира. В те времена за такую упаковку просили 25 рублей, и, поверьте, товар стоил таких денег.

В местных пивбарах к скверному нукусском пиву подавали жареного сазана. Где-нибудь в углу заведения дымила рыбожарка — котел с кипящим маслом, куда бросали панированные куски свежей рыбы, обязательно крупной, а после жарки вылавливали их большой шумовкой и выкладывали на весы. Стоило это удовольствие сущую безделицу, и было доступно даже бомжам.

А в Ургенче, где к рыбе всегда было особое отношение, на центральном базаре в ошхоне масло кипело сразу в четырех-пяти котлах, выстроившихся в ряд. В первом котле традиционно жарили только сомятину, во втором — сазана, в третьем — судака, в четвертом — жереха…

В условиях этого рыбного изобилия лишь прирожденный рыбак мог посвящать свой досуг спиннингу и удочке. Полагаю, Володя и был таким прирожденным рыбаком — фанатом своего хобби.

И всё же в памяти сохранилось кое-что из его рыбацких рассказов.

Он всегда охотился один из своей надувной резиновой лодки, имея целый арсенал особой снасти. Говорил, что крупные сомы лучше всего ловятся в самый глухой час ночи. А лучшая приманка — это уклейка, на которую сомы бросаются словно акулы. Сомы хитры и сообразительны, нахальны и агрессивны, по уму они почти не уступают дельфинам, а по ненасытности аллигаторам. Известен случай, когда сом утащил под воду переплывавшего реку медведя (правда, это произошло на Алтае). Жители низовьев Амударьи знают, говорил Володя, как опасно вывешивать на берегу для просушки одежду яркой расцветки, — сомы, выпрыгивая из воды, утаскивают ее буквально на глазах. В брюхе крупных сомов нередко находят бутылки и даже кирпичи.

«Вываживание» сома — это всегда единоборство, отчаянный поединок. Даже пудового сомика удается вытянуть на берег минимум после часового вываживания. Сом живуч. На берегу, во влажной траве, может продержаться более суток, поскольку дышит не только жабрами, но и всей своей осклизлой, голой кожей. В нем скрыта живая мощь, сила гибкой торпеды, которая может обрушиться на тебя в любую секунду. И еще мне запомнилась брошенная вскользь фраза Володи: “На запах крови крупный сом реагирует в точности как акула”…