Дизельные газовые камеры. Идеальное орудие пытки, нелепое орудие убийства

Если бы они перегрузили двигатель или задействовали бы его слишком долго при полной нагрузке или близкой к последней (свыше 80% от полной нагрузки, как правило, считается опасной для непрерывной работы), то после каждой газации им пришлось бы производить капитальный ремонт и, возможно, даже менять двигатель — из‑за засорения и повреждений от дыма, исходящего из двигателя. Только для того, чтобы просто собрать и смонтировать необходимое оборудование, включая оборудование для приложения и управления искусственной нагрузкой, потребовалось бы крупное предприятие с использованием опыта квалифицированных инженеров, а не просто обычных автомехаников. Если бы двигатель (550 л. с.!) был смонтирован на полу здания, то это потребовало бы надлежащий фундамент и специальные меры предосторожности для изоляции вибраций, во избежание развала здания.

Но тут возникает следующий вопрос: если определённые люди были достаточно умны и изобретательны, чтобы знать и сделать всё необходимое для получения работающей дизельной газовой камеры, то зачем тогда им нужно было использовать в первую очередь именно дизельный двигатель? За все старания они получили бы среднюю эффективную концентрацию угарного газа в менее чем 0,4 процента по объёму, а кислорода — более 4 процентов по объёму, что, вероятно, потребовало бы более двух часов для каждой казни. Обычный бензиновый двигатель безо всяких специальных приспособлений с лёгкостью дал бы им в десять раз больше угарного газа в режиме холостого хода, нежели любой сопоставимый по размерам дизель при полной нагрузке. Обычный бензиновый двигатель без труда дал бы им 7 процентов угарного газа по объёму и менее 1 процента кислорода по объёму. А если бы они разладили карбюратор, то смогли бы получить до 12% угарного газа по объёму — и это простым поворотом одного маленького винта, а именно винта регулировки холостого хода. Сравнивая два данных типа двигателей, когда и тот, и другой работают либо в режиме холостого хода, либо при полной нагрузке, разница ещё более впечатляюща. На холостом ходу или при лёгкой нагрузке обычный бензиновый двигатель безо всяких специальных приспособлений с лёгкостью дал бы в сто с лишним раз больше угарного газа, нежели любой сопоставимый по размерам дизель.

Обман становится ещё более очевидным, когда выясняется, что немцам были легко доступны гораздо лучшие источники угарного газа — даже лучшие, чем бензиновые двигатели. И эти источники не требовали ни дизельного топлива, ни бензина.

9. Полмиллиона генераторов ядовитого газа на колёсах, ни разу не применявшихся для массовых убийств

Во время Второй мировой войны большинство европейских стран для невоенных транспортных перевозок применяли автомобили, использовавшие не бензин и не дизель, а сгоревшее твёрдое горючее, такое как дерево, кокс или каменный уголь. Сначала твёрдое горючее (в основном, дерево) превращалось в смесь горючих газов путём сжигания в генераторе, установленном, как правило, в задней части автомобиля. Затем газы выводились из генератора по всасывающей трубе, установленной под автомобилем, и сгорали в модифицированном бензиновом или дизельном двигателе, расположенном в передней части автомобиля. Производимый таким образом горючий газ всегда содержал от 18 до 35 процентов угарного газа по объёму. Выхлоп двигателей, работавших на таком генераторном газе, никогда не содержал более 0,3% угарного газа по объёму, поскольку почти весь угарный газ расходовался внутри двигателя[81].

Рис. 8. Типичный газовый фургон, первоначально — обычный автобус,

впоследствии оснащённый газогенератором и двигателем фирмы Заурер[82].

В немецкоязычных странах Европы такие автомобили назывались «генераторгазвагенами» или просто «газвагенами». Если они работали на сгоревшем дереве (а таких было большинство), то они также назывались «хольцгазвагенами», что в буквальном переводе означает «древесные газовые фургоны». В англоязычных странах такие автомобили, как правило, назывались «газогенераторными автомобилями» («producer gas vehicles»). Однако не менее подходящем названием для них было бы и «автомобили на ядовитом газе» — по той простой причине, что вырабатываемый ими газ был крайне ядовитым. Работа этих автомобилей требовала особых мер предосторожности, а также сотен тысяч водителей — специально обученных и одобренных правительством, — которые каждый день водили эти автомобили по всей оккупированной немцами Европе[83].

Каждый водитель газогенераторного автомобиля обязан был знать и соблюдать следующие правила техники безопасности и держать их под рукой в автомобиле:

«Правила техники безопасности для газогенераторных автомобилей