Для радости нужны двое

— Я счастлив, что вы согласны, сейчас обрадую своих! — И, не дожидаясь, что скажет Мария, господин Хаджибек засеменил в дом.

II

На следующее утро Мария проснулась с чувством той детской сладостной радости, с которым она не просыпалась уже давным-давно. Спросонья она не сразу поняла, откуда оно, это веселящее душу чувство. А потом сообразила, с наслаждением потянулась всем телом: ведь в соседней комнате спит Уля, ее названная, созданная ею духовно сестренка. И теперь она, Мария, снова не одна на чужбине. Они вдвоем — и это огромная сила! Правда, еще просится в сестры Николь… Ну что ж, хотя она и другая, пусть будет.

Раньше Мария думала, что лучшие люди на свете русские, а теперь, поживя на чужой стороне, поняла, что и французы лучшие, и арабы лучшие, и евреи лучшие, и китайцы лучшие, и сербы лучшие, и чехи лучшие, и немцы лучшие, и прочие народы — каждый для себя лучший; все хороши, только они — другие. Физически все сравнительно одинаковые, но душа у каждого народа своя, может, и не вся душа, потому что есть общечеловеческое, а только часть души.[12]

"А что? Пусть Хаджибек покажет себя, пусть построит для нас дом, — подумала Мария, вставая с постели. — Сразу после завтрака выберем с Улей место. Дом по соседству — это выгодно и надежно как в смысле коммуникаций, так и для обслуги, и для охраны".

Место под будущий дом сестры выбрали сразу — очень годилась для этой цели высокая каменистая площадка с северной стороны виллы господина Хаджибека. Площадка поднималась над землей метров на семь и выглядела почти как утес, с которого открывался отличный обзор окрестностей.

— Еще мы поднимем дом метров на восемь-девять. Представляешь, какая будет красота? — сказала Мария.

— А зачем так высоко? — удивилась Ульяна. — Он что, будет трехэтажный?

— Почему трех-? Двухэтажный, от пола до потолка должно быть хотя бы метра четыре высоты.

— Ого-го! — засмеялась Уля.

— А ты как думала! — весело сказала Мария. — Гулять так гулять! Строить так строить! Нам нужен скромный роскошный дом!

Идея построить дом так захватила Марию, что она даже забыла о Михаиле, конечно, не совсем забыла, но стала вспоминать о нем гораздо реже и приглушеннее.

Господин Хаджибек предложил построить точно такую же виллу, как у него, но Мария отказалась.

— У вас замечательный дом, господин Хаджибек, однако нам хочется сделать по-своему.

— Но у меня сохранился проект, все будет гораздо дешевле…

— Ничего, — лукаво улыбнулась ему Мария, — я за ценой не постою.

— Я не в том смысле, — смутился господин Хаджибек, — я не жадничаю, просто… Тогда давайте пригласим архитектора, у меня есть хороший.

— Что касается денег, то я хочу построить свой дом на свои деньги. Вы не обижаетесь?

— Да нет, если вы так хотите…

— Без профессионала тут не обойтись. Приглашайте архитектора, — сказала Мария.

Когда Николь узнала о строительстве дома, ее охватил такой неистовый восторг, что и шитье нарядов, и обучение Ули верховой езде сразу пошли побоку.

— Я тоже хочу участвовать! Я тоже! — Щеки ее разгорелись, темно-карие глаза наполнились светом. — Я тоже хочу, но я же круглая дура в этом деле!

— Ничего подобного! — отчеканила Мария. — Многое подлинное в этом мире держится на четырех краеугольных камнях: желании, энергии, вкусе, удаче. А тебе и того, и другого, и третьего, и четвертого не занимать. Ты будешь Главный Строитель Дома. У нас в Николаеве самые большие корабельные верфи в Европе, и я точно помню, что была такая должность — главный строитель корабля, ее на Руси еще царь Петр Первый ввел, то ли в конце семнадцатого, то ли в начале восемнадцатого века, точно не припомню.

— Как я могу быть главной? — смущенно спросила Николь, которую явно устраивала столь высокая должность. Что ни говори, а она давно привыкла главенствовать во всем. — Я не смогу…

— Прекрасно сможешь! — горячо уверила ее Мария, подметив в старшей сестренке явную заинтересованность. — Знаешь, что входило в обязанности главного? Не знаешь. И Уля не знает. А я вам скажу. В обязанности главного строителя корабля входило подмечать все недочеты, все промахи, недоделки, все промедления. Контроль, контроль и еще раз контроль!

— Контролировать я смогу, — с облегчением вздохнула Николь. — Ну что? Поехали смотреть место?

— Нет, — остановила ее Мария, — пока нечего контролировать. Давай попьем кофе.

И они отправились в столовую. Кофе был вкусен до головокружения.

— Александер, научите меня варить такой кофе. Вы просто волшебник! — попросила Мария уже старенького повара с его вертящимся, вынюхивающим перед себой воздух длинным носом в склеротических прожилках.

Мария умела польстить, притом от всей души. И, видя ее искреннее внимание и участие, все платили ей обожанием.

— Спасибо, мадемуазель, спасибо! — пятясь задом, бормотал старый повар и радовался, что сам решил подать дамам кофе, а не поручил это слуге.