Длинная серебряная ложка. Приключения британцев в Трансильвании

– Ну, хорошо, хорошо! Тогда я разбужу этих двоих, а вы продиктуете ее имя.

– Сейчас, только дочитаю до конца главы.

– Еще успеете, если книгу издадут. Вы готовы?

– А можно…

– Нельзя.

– Жаль. Тогда готов.

Друзья одновременно проснулись и посмотрели друг на друга осоловелыми глазами. Но как только увидели, что стрелка движется, Зигфрид схватился за карандаш.

– …Ну и имечко, язык сломаешь.

– Придумаем ей псевдоним. Спасибо, дух! А теперь адрес.

– … штрассе, – прилежно записывал Зигфрид. – Постой, но там же психушка!

Карл Мейер заулыбался, как кошка на сметану.

– Нам повезло вдвойне! Безумный гений!

– Ладно. Ой, гляди, он еще не закончил.

Стрелка вновь забегала по доске.

– …на скачках первой придет Беладонна. Ух ты! – радостно завопил Зигфрид.

А на улице прохожие отшатнулись от безумной девицы в форме медсестры, которая ни с того ни с сего сделала реверанс в пустоту. Заложив руку за спину, дух классика чопорно ей поклонился. В лучах фонаря он казался сотканным из кружащейся золотистой пыли. Жаль, никто кроме нее не мог созерцать это зрелище. Хотя так даже лучше.

– Спасибо! – воскликнула Берта.

– Мне это в удовольствие, сударыня. Не часто бывают такие оригинальные вызовы.

– Тяжелая у вас работенка, ничего не скажешь.

– Это еще что, – махнул рукой дух. – Вот сейчас мне нужно спешить к некой фрау Липманн, вдовице – ей не терпится узнать, когда она повторно выйдет замуж. А выйдет она лишь через десять лет, да за такого повесу, который тут же прокутит все ее сбережения. Ну как ей об этом рассказать?

– Сочувствую, сударь, – искренне пожалела его вампирша.

Призрак еще раз поклонился, готовясь исчезнуть, но в последний момент как будто передумал.

– Знаете что? Вызовите меня как-нибудь, – вдруг попросил он. – Я люблю общаться. А то все только спрашивают и спрашивают, да еще о таких приземленных материях, что стыдно и отвечать. Ну как, позовете? Посидели бы за кофеем.

– Я не пью… кофе, – проронила Берта.

– Я тоже не пью, сами понимаете. Но мы могли бы на него просто смотреть.

– Непременно, – согласилась она, умолчав про то, что вряд ли ей хватит времени, – но я бы вас и так пригласила. Все это пустяки по сравнению с тем, что вы для меня сделали. Даже не знаю, как вас отблагодарить.

– Ах, это совсем не сложно, – заговорщически подмигнул ей дух.

– Как же?

– Просто расскажите, с кем Кармилла останется в конце. Я уж было подумал, что с Этьеном, но теперь меня сомнения разбирают…

Улыбаясь, Берта бодрым шагом пошла домой. Кажется, она только что изменила ход мировой литературы. Интересно, это хорошо или плохо?

Глава 11

«Бомммм, бомммм», – били старинные часы, отсчитывая последние секунды до того момента, как в замок живым, трепещущим, острокрылым потоком ворвутся полчища нетопырей. Друзья пододвинулись поближе, все как один глядя на маятник, нарезавший время на аккуратные ломтики, и шевеля губами в такт ударам. Уж они-то знали, по кому звонит сей колокол. Уолтер поправил воротничок, примерзший к шее, Эвике вырвала последние перья из веера. Вот уже и двери замка начали поскрипывать, а за окнами замелькали подозрительные тени…

Виктор, поманив к себе Эвике, занял место внизу лестницы. Рука об руку, жених и невеста ждали гостей.

Хотя на Бал приглашались все желающие, в большинстве своем вампиры знали куда более приятные способы скоротать ночку, чем тащиться в глухую провинцию на свадьбу Мастера Парижа непонятно с кем. Так что прибыли или забубенные любители приключений, или те, кто заскучал на родине. Только французские вампиры явились в полном составе. Своего Мастера они называли просто «Виктор». Давным-давно он разрешил им подобную фамильярность, «потому что в дружной семье к чему формальности». Но вид при этом у них был виноватый. Да и вообще они разговаривали тихо. И постоянно оглядывались по сторонам. А уж их манере выражаться позавидовал бы сам Эзоп.

Улыбаясь, Мастер говорил каждому прибывшему любезности, предлагал чувствовать себя как дома, расспрашивал про житье-бытье, но при этом обязательно добавлял прозрачную аллюзию на какой-нибудь факт из биографии гостя, о котором бедолаге не хотелось бы вспоминать на людях. Эвике тоже улыбалась и приседала, как заведенная. Время от времени Виктор что-то шептал ей на ухо, и девушка заливалась смехом с нотками истерики. Облокотившись на скрипучие перила, она наблюдала за разношерстой толпой немертвых гостей.

Создавалось впечатление, что они ограбили запасник музея, причем музея, который давным-давно проиграл битву с молью. Бархат истерся до дыр, а кружева, истончившиеся и посеревшие от старости, напоминали грязную морскую пену. Вехи моды здесь перемешались: высокие ампирные талии соседствовали с турнюрами, длиннейшие, расшитые золотом рукава свисали до пола, туфли с пышными розетками топтались по несуразным шлейфам, чьи-то шпоры зацепили чей-то кринолин и разгорался скандал. Круглый гофрированный воротник придавал щеголю сходством с рассерженной ящерицей. Костлявая модница обмахивалась скелетом веера.