Длинные руки нейтралитета (СИ)

  - Кажется, понимаю. Проблема с воспроизводимостью специализации кристаллов?

  - Именно! Правда, потребность в гранатах вообще невелика, если исключить зеленые... как их...

  - Гроссуляры.

  - Они самые. И если говорить о магии жизни: изумруды. С ними оказалось все непросто. Проблема чисто экономическая, с вашего позволения. Стоимость производства может оказаться очень велика.

  Бирос добился цели. Сарат оказался совершенно сбит с толку, что и высказал вслух:

  - Изложите ваши соображения более подробно, дорогой Бирос. Сундук моего внимания столь же пуст, сколь и жаждет наполнения.

  - Бериллы, а точнее, их пыль и расплавы, оказались страшно ядовитыми. Мы попробовали работать с ними, и я ужаснулся счетам от мага жизни. Вы не поверите: к себестоимости одной плавки сразу добавляется двадцать золотых, не меньше. Работает ведь не один человек, как понимаете. Пока речь идет об опытном производстве, такое положение дел еще можно терпеть. Однако если поставить изготовление изумрудов (и других бериллов тоже) на поток, тогда нужны меры - ограничить доступ людей в мастерскую, устроить контроль температуры на расстоянии... Но пока что могу констатировать: искусственные изумруды размером вплоть до полудюйма в поперечнике обойдутся даже дороже тех, что из земли. Но и это не все...

  Внимательно выслушав доктора химии и алхимии, Сарат, конечно же, поблагодарил его в самых изысканных выражениях. Проводив гостя вплоть до дверей, кандидат в академики снова уселся в кресло и крепко задумался.

  Из лекции Бироса следовало, что если даже потребность в каких-то отдельных видах кристаллов не полностью удовлетворяется искусственными, то такое положение дел может быть исправлено в скором (по меркам магов) времени. Кроме алмазов, понятно, но тут нужны исследования: можно ли их заменить фианитами, а если да, то в какой степени. Все же права была Моана: это точно угроза стабильности общества. Значит, супругу нужно поскорее поставить в известность об этом. Что-то давно не было от нее писем...

  Капитан Семаков проявил наивысшую добросовестность. Он подкатился к командирам 'Крыма' и 'Одессы' (о своем решении Бутаков их уже известил), подробнейше расспросил о состоянии вверенных им кораблей и не поленился лично проверить все, что поддавалось проверке. Разумеется, предметы для придирок всегда могут найтись, было бы желание. Но капитан второго ранга не стал заострять на этом внимание, но предупредил, что по навигационным расчетам завтра к полудню им предстоит поход.

  Правда, в самом конце проверки прозвучало:

  - Имейте в виду, господа, не исключена возможность, что выйти придется и раньше. Впрочем, такое полагаю почти невероятным.

  Это было сказано самым небрежным тоном. Но командный состав обоих кораблей оказался опытным. Оба экипажа были на борту еще до заката.

  Осталось еще одно дело, которое Семаков полагал почти что формальностью. Требовалось получить последнюю разведсводку от Таррота. И 'Морской дракон' отвалил от причала.

  Неожиданности начались с того, что в пещере дракона просто не было. Семаков сначала удивился, а потом подумал, что, возможно, крылатый разведчик просто задержался в поиске эскадры.

  Человек оказался прав. Дракон не нашел кораблей в том месте, которое предполагал Семаков. Но любой разведчик знает: если объект наблюдения не находится сразу, требуется приложить побольше усилий для поиска. Именно так крылатый и поступил.

  Ночь уходила, и Семаков решил наведаться к порталу. Причин для беспокойства не было, и все же вся команда за исключением начарта была на борту. Товара было совсем немного: личное письмо; имя адресата значилось на футляре. Письмо оказалось адресованным Мариэле. Разумеется, вскрывать и тем более читать его было бы совершенно невозможным для любого порядочного человека.

  Дракон прилетел как раз к тому моменту, когда Семаков уже спускался по лесенке в пещеру.

  Доставленные разведсведения привели моряка в ужас, хотя он постарался своих чувств не выдать. По всему выходило, что прав оказался осторожный Бутаков: эскадра шла вовсе не к Севастополю, а к крепости Кинбурн. Других целей вблизи не было. 'Морской дракон' даже на полном ходу не успевал перехватить неприятеля в открытом море.

  Гром грянул. Пришлось креститься.

  Капитан второго ранга с неприличной поспешностью рванул на борт своего корабля. Вахтенный офицер (это был мичман Шёберг) сразу увидел, что стряслось нечто выходящее из ряда. Слова командира подтвердили догадку:

  - Вахту принял.

  - Вахту сдал.

  Семаков знал, что переговорное устройство не добивает из пещеры и потому приказал:

  - Иван Андреевич, выходите на поверхность, начинайте вызывать Руднева. Как установите связь, сразу же передайте мой приказ: как можно быстрее идти к Кинбурну, эскадра с броненосцами туда и направилась. И чтоб 'Крым' и 'Одесса' тоже шли туда же. Сошлетесь на меня. Постараюсь продержаться до прихода 'Херсонеса'. Еще к нему просьба: вызвать в порт лейтенанта Мешкова.

  Шёберг бегом поднялся по лесенке. Пробыв на поверхности от силы пару минут, мичман колобком скатился вниз а заскочил на палубу.