DmC: Рожденные свободными (СИ)

На самом верху была чья-то фигура, то и дело дергавшаяся, словно от ударов током. Еще одно резкое движение — и фигура издала полувскрик-полустон. На фоне багрового неба из ее тела брызнул фонтан крови, который начал быстро угасать.

Не раздумывая ни секунды, Данте бросился вперед, взбираясь по холму. Подъем был крутым, и парню пришлось продвигаться вперед чуть ли не ползком, хватаясь голыми руками за невероятно горячие камни. До ноздрей Данте дошел запах собственной паленой кожи, боль в руках обжигала сознание, но парень продолжал подъем, приближаясь к затихшей фигуре. Та повернула в его сторону голову, увенчанную рогами:

— Кто здесь?

Голос был тихим, ослабшим от бесконечной боли и пыток. Данте упрямо продолжал подниматься к фигуре и увидел, что та по пояс замурована в землю. Обжигающие камни покрывали не только оголенный живот, но и грудь мужчины лет сорока. Правильные, резкие черты его лица были покрыты сетью глубоких морщин, паутиной идущих от глаз ко лбу и вискам, намечающиеся залысины были практически незаметны благодаря большим, чуть изогнутым рогам.

Чем ближе Данте приближался к незнакомцу, тем сильнее он ощущал что-то, отдаленно напоминающее запах жареного осьминога. Теперь у него не было никаких сомнений в том, кого он нашел.

— Кто здесь? — повторил мужчина, алые радужки его глаз невидяще смотрели прямо на Данте. Он глубоко вздохнул и ответил:

— Это я, пап.

*

— Чарльз! Чарли, проснись!

«Подите к черту!», — хотел сказать Чарльз Баклер, но сладкая тяжесть сна не позволяла ему разомкнуть ни губ, ни век. Он лишь промычал что-то невнятное и попытался повернуться на другой бок, чтобы глубже погрузиться в страну снов.

Но чьи-то крепкие и сильные пальцы схватили его за плечи и довольно грубо тряхнули, возвращая хирурга в холодную реальность, полную смертей и пустоши заброшенных городов. К рукам, схватившим его плечи, прибавилась увесистая ладонь, угостившая Чарльза мощной пощечиной:

— Проснись, мать твою! Ему стало хуже!

— Что? Кому? — Чарли спросонья не понял, о ком идет речь.

Но когда он открыл глаза и увидел над собой встревоженные лица Анны и Бруно, то сразу вспомнил об окровавленном молодом человеке, которого он пытался заштопать прошлым вечером. Сон как рукой сняло, дополнительно обдав Чарли ледяным дыханием надвигающейся смерти.

— Иду! — коротко бросил он, вскочив на ноги. Бруно отпустил его плечи, позволив хирургу накинуть куртку.

*

В который раз Кэт не знала, как ей поступить. Перед тем, как уйти спать, Чарльз дал ей четкие указания на случай, если Данте вдруг очнется или попытается встать самостоятельно.

Но когда парень стал буквально шипеть сквозь зубы, вцепившись обеими руками в одеяло, а дыхание его участилось, словно после долгой вынужденной пробежки, девушка растерялась. Она понятия не имела, что с ним происходит, но чувствовала, что Данте находится на грани между жизнью и смертью. Словно наяву она видела чьи-то когтистые лапы, тянувшиеся отовсюду к бессознательному парню и жаждущие разорвать его на части.

— Что такое? — встревожилась Анна, заметив побледневшее лицо Кэт.

После истории женщины они обе долго молчали, пока Анна не обратила внимание на судорожный вздох Данте, вцепившегося мертвой хваткой в одеяло. Переведя взгляд на девушку, Анна поняла, что дело дрянь.

— Черт… подожди, я позову Чарли! — крикнула она, уже выбегая из палатки.

С того момента прошло минут пять, и все это время Кэт неуверенно топталась рядом с Данте, на лбу которого появилась испарина.

«Думай!» — велела она себе. — «Как ему можно помочь?»

Действуя скорее интуитивно, Кэт подняла руку и положила ее на влажный от пота лоб Данте. Чуть не отдернула ладонь — парень словно горел изнутри. Словно ощутив чужое прикосновение, он успокоился, пальцы разжались. Но дыхание по-прежнему было частым и тяжелым.

— Не умирай, — пробормотала Кэт. — Только не умирай, слышишь?

И закусила губу, осознавая, что в таком состоянии он вряд ли ее услышит. Надежда быстро таяла, сменяясь отчаянием.

*

Руки демона Спарды также были замурованы в камень, так что он не мог дотронуться до сына. Но его глаза, недоуменно смотрящие прямо на парня, слегка расширились.

— Пап?.. — неуверенно спросил Данте. — Ты… меня слышишь?

— Я не вижу тебя. — Голос отца был охрипшим и слабым.

Данте ощутил знакомую горечь глубоко в сердце и мысленно чертыхнулся. Вот он стоит сейчас перед собственным отцом, который являлся одним из тех, кого Данте так ненавидел. Но ненависти парень не ощущал. Лишь жалость, смешанную с отчаянием.

— Что случилось? — Спарда чуть наклонился вперед, словно пытаясь почувствовать боль сына. — Ты… боишься меня?

— Нет, — хрипло ответил Данте. Поднял руку, чтобы дотронуться до плеча отца. Ощутив тепло чужой ладони, демон нахмурился:

— Значит… не смог я помочь.

— Я выжил. И брат тоже.

— Знаю… — Спарда нахмурился, словно впитывая через сына его воспоминания. — Мне так жаль.

Данте промолчал. Мог ли его отец знать, чем все обернется? Мог ли себе представить, каков будет итог его связи с ангелом, представителем враждебной расы?