DmC: Рожденные свободными (СИ)

— Женщина, которая привела вас сюда, тоже медиум. И не только она — многие в Пастве могут видеть то, что обычно скрыто от людей.

— То есть все эти ребята — медиумы? Знаете, это не очень смешная шутка, если подумать, — пробормотал Данте, снова вспоминая болтуна Пигги, который на медиума совсем не тянул.

— Ты до сих пор однобоко смотришь на вещи, друг мой. Никто не может быть совсем обычным — в каждом существе есть толика того, что называют «странным». Именно это «странное» чаще всего и привлекает наше внимание, когда мы сами этого не замечаем.

— Давай ближе к делу, Финеас, — в голосе Данте проступило раздражение. — Ты пригласил нас только ради обсуждения смысла жизни и тому подобной херни?

— Кстати да, — зевнул Бруно. — Не обижайся, дедушка, но лично меня тянет дремать на любом философском диспуте. Кроме того, я не отказался бы сейчас прогуляться к своему трейлеру.

Слепой сложил перед собой руки в замок, а его затянутые бельмом глаза невидящим взором скользнули по всей троице. С шумом втянув воздух, демон проговорил:

— Мне нужна ваша помощь.

*

Анна нервно облизала губы, проходя мимо небольшой походной палатки. Возле нее сидела девочка и увлеченно рисовала что-то палочкой на снегу. Женщина подавила порыв подойти к ней и полюбопытствовать насчет рисунка, но девочка подняла голову и, увидев Анну, улыбнулась:

— Хочешь посмотреть, что я рисую?

Откажись, велела себе женщина. Скажи ей, что у тебя много дел. Она не могла, не имела права подойти к ней… но в глазах Селены она видела надежду и восторг, желание похвастаться перед матерью своим творением.

Вздохнув, Анна подошла к дочери. Аккуратно обойдя ее рисунок, она села на корточки рядом с девочкой.

— Вот, — Селена показала палочкой на снег. — Как тебе?

Анна увидела несколько причудливых фигур, раскинувших руки и словно танцующих на снегу. Она сглотнула, догадавшись, что ее дочь нарисовала недавнюю баталию с ангелами. Поэтому Анна ничуть не удивилась, когда увидела прямо под летающими фигурками неказистого крупного человечка с мечом. Оружие отсекло одному из ангелов голову.

— Чего-то не хватает… — пробормотала Селена, прикусывая кончик пальца. Тут ее лицо просияло: — Нужна кровь!

— Не стоит, — Анна положила ей руку на плечо, но сразу же отдернула ее, велев себе быть сдержаннее. Чтобы отвлечься от дочери, она вновь осмотрела рисунок, и тут ее взгляд зацепила одна деталь, которую Анна не заметила раньше.

— Селена… — тихо сказала женщина. — А это что такое?

— Где?

Палец Анны аккуратно, стараясь не повредить рисунок, коснулся причудливой высокой башни, нарисованной поодаль борющихся людей:

— Эта башня… Почему ты ее нарисовала?

Тонкие брови Селены чуть нахмурились.

— Я часто вижу ее во сне, — сказала она. — Она очень красивая — вся светится, и внутри нее очень много хороших людей. И папа там тоже был.

— Вот как… А почему люди там собрались?

— Мммм… — Селена покачалась с пятки на носок и ответила: — Они ждут Бога.

— Бога? — Анна снова посмотрела на рисунок. Соотношение башни с людьми, ожидающими Бога, и ангелов, напавших на лагерь пару дней назад, настораживало ее.

Она хотела задать дочери еще несколько вопросов, но тут из палатки раздался приглушенный женский голос:

— Селена! Иди сюда, иначе замерзнешь!

— Иду, Хелен! — девочка вскочила на ноги и побежала к палатке, на ходу обернувшись и помахав Анне рукой: — Пока, мам!

Но женщина не обратила на это внимания. Нарисованная девочкой башня притягивала ее взгляд. Она получилась слегка кривой, отчего напоминала кобру.

Анна почувствовала, как дрожат пальцы. Она знала, ЧТО это за башня, поскольку сама в последнее время часто видела ее во сне, наряду с выжженными землями и бесплотными тенями, взывающими в небеса.

Надо успокоиться. Всего-то принять одну таблетку — и будет лучше. Гораздо лучше.

Рука нащупала в кармане пузырек «Шанти». Это был тот самый пузырек, который Анна сохранила еще с момента прощания со своими детьми. С того момента прошло три года, но Анна не спешила опустошать последнюю упаковку популярного лекарства, которое больше не выпускали. За три года она приняла всего пять пилюль «Шанти», после этого наслаждаясь блаженным забвением и умиротворением.

Но расплата была серьезной. Сразу после принятия таблеток Анне приходилось баррикадироваться в какой-нибудь норе — после событий с «Шанти» она так и не вернулась в квартиру, решив укрыться в трущобах Лимбо-сити. Напуганная, настороженная и постепенно сходящая с ума женщина порой сидела в своем убежище по несколько дней, не отваживаясь выйти на улицу даже для того, чтобы раздобыть еды.

Она понимала, что эти таблетки ничего хорошего ей не принесут, но упрямо продолжала таскать их с собой, как некий талисман или в качестве испытания на прочность. Но в глубине души Анна отлично понимала, что никакое это не испытание. Ее зависимость была все же слишком велика, чтобы просто взять и швырнуть эти проклятые таблетки куда подальше. И чаще всего ей приходилось заглушать свою жажду сигаретами, которые в этом новом мире постепенно становились такой же редкостью, как города с электричеством и теплыми домами.