DmC: Рожденные свободными (СИ)

Воцарилось молчание, прерываемое лишь порывами ветра, гулявшего по пустынным улицам Нью-Йорка. Данте резко обернулся, но опять не смог увидеть брата.

— Похоже, я прав. Я ведь чувствую это, чувствую твое смятение, брат.

— А я вот что-то тебя совсем не чувствую. — Щеку обожгла ледяная игла, и окружающая обстановка снова сменилась. Данте вернулся в эпицентр снежной бури неподалеку от Кроуз Нест под аккомпанемент голоса Вергилия:

— И не почувствуешь. Для тебя я уже не существую.

Лезвие катаны сверкнуло прямо возле виска Данте. Он поспешно отклонился в сторону, но Ямато все же прочертила короткую линию на его скуле. Оцепенение прошло так же неожиданно, как и накатило: парень схватился за меч и, крутанувшись на месте, разрубил пространство вокруг себя, надеясь хоть немного задеть брата-невидимку. Но под удар попали лишь порывы бурана, что еще больше разозлило Данте.

— Пиздец тебе, братишка, — прошипел он, позволяя скопившейся внутри него энергии выплеснуться наружу. Грязно-серая буря окрасилась в слепящую белизну, мгновенно выявив темную фигуру Вергилия, стоявшего всего в нескольких футах от Данте.

Парень немедленно бросился к нему, нанося прямой удар мечом. Попал — Вергилий едва успел заблокировать атаку ножнами катаны, но под натиском удара начал скользить назад, готовый вот-вот упасть.

— Я тебе еще разок ребра продырявлю, если потребуется! — в голосе Данте сквозила злоба.

«Слишком рано», — подумал Вергилий, изучая лицо брата, исказившееся под действием дьявольской мощи. Ненависть, злоба, желание сокрушить все, что под руку попадется… и сила, чистая сила, доставшаяся ему от отца.

«Бедный глупый брат… Благими намерениями ты роешь себе могилу».

Данте всегда полагался только на свои силы, чтобы выжить. Оно и понятно — чтобы убивать демонов, много ума не надо. Но убивать демонов и защищать от них людей — не одно и то же. Защита требует размышлений… и внутреннего равновесия, которым Данте явно не обладал.

Вергилию очень не хотелось делать того, что он задумал, но иного пути он уже не видел. Разговоры ни к чему не привели, точнее, результат был тем же, что и в прошлый раз. Идти на попятную он также не желал — до сих пор в его памяти была жива та сумасшедшая езда по взбесившимся улицам Лимбо-Сити после убийства Лилит.

Значит, брат понимает только язык силы? Что ж, пусть получает.

Ножны резко ушли в сторону, заставляя Данте вновь потерять равновесие. Он пошатнулся, сделал неловкий шаг в сторону противника, и тут Вергилий выхватил катану из ножен. Она вошла в тело Данте как нож в масло.

Как во сне, где он поступил точно так же. Но там брат практически не сопротивлялся, а здесь наоборот — вцепился в лезвие Ямато, пытался вытащить его, сверкая глазами. И не издавал ни звука — только гортанное звериное рычание.

«Что с нами происходит?» — промелькнула мысль где-то в глубине сознания Вергилия. Он являлся высшим существом, стоявшим выше демонов и ангелов, но Данте был настоящим зверем. Где, где они оба оступились, где совершили ошибку?

Резкая боль разорвала грудь. Вергилий очнулся и увидел, как Данте вонзил в него Ребеллион. В то же самое место.

— Я же обещал, что сделаю это…

Изо рта Данте текла тонкая струйка крови, его пальцы были изрезаны о лезвие Ямато, но он продолжал пытаться вытащить катану, упрямо сжимаемую братом. О том, чтобы схватиться за Ребеллион и сделать то же самое, Вергилий даже не задумывался.

— Прекрати это, — прошипел он, ощущая, как старая рана вновь открывается, а жизненные силы начинают иссякать. — Данте, ты убьешь нас обоих!

Данте моргнул, словно о чем-то раздумывая. Но спустя секунду в его ярко-красные глаза вернулся животный блеск:

— И пусть, брат.

От резкого движения лезвие Ребеллиона приблизилось к сердцу Вергилия.

*

Глаза Кэт расширились от увиденного.

Она словно вернулась на ту полуразрушенную площадку когда-то родного города, где на ее глазах один ставший ей близким человек убивал другого, не менее родного, но нанесшего серьезный удар по ее чувствам. Тогда Кэт была растеряна, напугана, и вымотана всем, что произошло за те несколько суток, но все же она нашла в себе смелость подойти ближе и остановить поединок братьев.

А сейчас она не знала, что предпринять. Как и раньше, Данте пронзил своим мечом грудь Вергилия, но и тот не остался в долгу — его катана проткнула легкое Данте. Стоит одному из них совершить какое-то неловкое движение, и противник будет обречен.

Данте чуть провернул меч — спокойное, мертвенно-бледное лицо Вергилия исказилось гримасой боли, вновь напомнив Кэт об их предыдущем поединке. Она рванулась вперед, даже не осознавая, что делает.

Колючий и яростный снег царапал лицо и руки, встречный ветер сбивал с ног, но Кэт продолжала видеть, как Вергилий, невзирая на боль, упорно проталкивает катану в грудь брата, пропарывая ему легкое. Изо рта Данте текла кровавая полоса, но он не отпускал своего меча, также протискивая его лезвие ближе к сердцу Вергилия.

Кэт выхватила один из баллончиков, висевший на поясе. Другой рукой она выудила из кармана зажигалку. Теперь ей предстояло самое трудное.