Читаем Дмитрий Балашов. На плахе полностью

В январе 1975 года экспедиция в Тарногский район Вологодской области приступила к работе. С этого момента, как считается, и началась работа над сборником «Русская свадьба»[77].

«Еще до отъезда, – вспоминает Юрий Иванович Марченко, – Дмитрий Михайлович предупредил, что не потерпит никаких проволочек. Поэтому по прибытии в Вологду мы посетили Отдел культуры, в тот же день самолетом отправились в Тарногский Городок, отметили командировки в Райисполкоме и к вечеру прибыли в Илезский сельсовет. Здесь мы остановились в деревне Мичуровской у Аграфены Фроловны Другашковой и, несмотря на изрядную усталость, немедленно начали работу…

Дмитрий Михайлович подробнейшим образом записывал обряд от начала до конца, вновь и вновь возвращаясь к узловым моментам, постоянно выявляя новые детали. Его интересовало все: время суток, когда происходит действие, планировка избы и то место, где совершается обряд, участники, их одежда, репертуар и многое другое. Совершенно новым для меня оказался поиск соотношения светской и церковной обрядности в свадьбе в целом, а не только в обрядности венчального дня…

В деревнях Озерецкого сельсовета, которыми завершалась верх-кокшеньгская часть нашего маршрута, работа сложилась весьма удачно благодаря наличию хороших знатоков обряда в деревнях Евсеевская и Михайловская. Я обратил внимание на то, что Дмитрий Михайлович уже здесь начинал делать некоторые наброски для будущего описания обряда. Несколько изменились его вопросы к исполнителям: теперь важно было установить различия в последовании свадьбы по трем кустам деревень. После того, как были составлены сравнительные таблицы с учетом всего причетно-песенного репертуара, Дмитрий Михайлович обрел некоторое спокойствие и стал производить впечатление человека, у которого наконец-то появилась уверенность, что хотя бы в одной части задуманная работа все-таки будет выполнена…

Обследование деревень Верхне- и Нижне-Спасского сельсоветов складывалась удачно. Несмотря на изрядную усталость все мы (Игорь, Надежда, да и я сам) за время работы с Дмитрием Михайловичем обрели неплохие навыки. Я, например, научился физиономически отличать знатоков традиции от имитаторов.

Но теперь мы стремились держаться вместе. На последнем участке маршрута, увы, приходилось делать пешие переходы на солидные расстояния. Дмитрий Михайлович всегда был начеку, не позволял идти «врассыпную», особенно – в темное время суток. Во время одного из наиболее изнурительных переходов я остановился, чтобы перекурить. Дмитрий Михайлович немедленно «тормознул» всю группу. На мое предложение не дожидаться и двигаться дальше, весьма иронично на меня взглянул и, как «фольклорист фольклористу» посоветовал осознать, что волки существуют не только в сказках.

Бывали, конечно, и такие случаи, когда нам приходилось переживать изрядные бытовые неудобства. Дмитрий Михайлович никогда не требовал себе никаких привилегий…

Со всей определенностью должен сказать, что успехом наша экспедиция обязана в первую очередь Дмитрию Михайловичу, который к тому же, помимо методического руководства взвалил на свои плечи еще и львиную долю всех финансовых расходов».

Сделанные в ходе экспедиции записи, дополненные архивными данными, превратились в уникальный свод, зафиксировавший всю поэзию русской свадьбы.

5

Поразительно, но одновременно с этой титанической работой Балашов все глубже погружается в отечественную историю, и происходит это не параллельно занятиям фольклором, а единовременно и главное – единосущностно…

Можно достаточно последовательно проследить, как затягивала Балашова фольклористика в занятия историей.

Еще при исследовании русской народной баллады у Дмитрия Михайловича возникла необходимость определить время сложения этого жанра.

Все данные свидетельствовали, что это – XIV–XV века.

Но именно на этом историческом отрезке времени происходит перестройка древнерусской культуры, именно тогда совершается решительный поворот в системе хозяйствования к последующему типу, знакомому по более позднему времени.

Более того, все навыки ремесленной работы, все виды обработки металла, известные русским кузнецам, слагаются в эти же века.

Даже все пятьдесят видов бревенчатых рубок, которые были известны русским плотникам, восходят именно к рубежу четырнадцатого-пятнадцатого столетий.

«Вот такая у меня создалась картина, – любил потом рассказывать Д.М. Балашов. – Какие-то особые это были века. Поэтому много позднее, когда я узнал о гумилевской теории и познакомился с нею, для меня пассионарный толчок стал недостающим звеном в цепи рассуждений, основным тезисом, что ли, набор доказательств которого мною был уже самостоятельно добыт – для той отрасли науки, которой я занимался»…

И, добавим мы, для литературного творчества.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары