Дмитрий Ульянов

И тем не менее из доклада были удалены разделы, в которых шла речь о неудовлетворительных санитарных условиях. Остались в основном общие рассуждения о пользе санитарного дела, о значении личной гигиены, о популяризации медицинских знаний.

Доклад, как и следовало ожидать, никого не тронул. Члены земской управы, разомлевшие от жары, дремали и мечтали только о том, чтобы скорее все кончилось и можно было утолить жажду в погребке купца Белязева. Наконец слово было предоставлено земскому санитарному врачу. Ульянов энергично поднялся, одернул тужурку и сдержанно и как будто спокойно начал говорить о том, что статистика массовых заболеваний, которую удалось составить к данному заседанию, подтверждает мнение ряда врачей о недостаточной помощи местному населению со стороны земства. А земство, как известно, имеет кое-какие административные права. Вот их и надо использовать. На пути распространения массовых заболеваний нужно уже сейчас поставить надежный заслон. Это вполне в силах земской управы. И Дмитрий Ильич предлагает:

Первое. Обязать предпринимателей выделять часть своего дохода на поддержание санитарных условий на фабриках и заводах, а также улучшить быт рабочих, и прежде всего установить санитарный контроль за качеством питания.

Второе. Увеличить количество медицинских учреждений и снизить стоимость питания в больницах примерно в два раза.

Третье. Передать городскую больницу в распоряжение земства.

— Господин Ульянов, — поднялся побагровевший Княжевич, — вы слишком много хотите.

Дмитрий Ильич с достоинством ответил, что это минимальные требования населения уезда и что требования эти управа может легко удовлетворить. В противном случае в уезде через каких-нибудь десять лет не останется рабочей силы. Особенно высока заболеваемость среди детей. И он привел данные исследования населенных пунктов, расположенных на Черноморском побережье уезда. Почти каждый второй ребенок болен либо туберкулезом, либо трахомой, либо цингой. А в летние месяцы при недостатке свежей питьевой воды большинство детей заболевают дизентерией. В этой связи особое значение приобретают источники водоснабжения. Кто и как ими пользуется?

Председатель заседания стал торопливо листать копию доклада, которую ему оставил Чеглоков. В докладе о воде ни слова.

— Факты общеизвестны, — говорил Ульянов. — Население уезда испытывает постоянную нехватку пресной воды. Большинство рабочих не имеет возможности хотя бы раз в неделю помыться — нет бани. Говорят: чистота — залог здоровья. Вот и давайте сообща бороться за нее, и мы победим не только дизентерию, но и холеру.

Дмитрий Ильич, возбужденный, как после боя, спустился с трибуны. Княжевич объявил перерыв. Он не смотрел в сторону Ульянова, которого уже окружили друзья и знакомые, поздравляли с блестящей речью, не то шутя, не то всерьез намекали, что «отцы города» не простят ему сегодняшнего заседания — зададут «баню».

G этого дня имя врача Ульянова стало в уезде известным.

Дмитрий Ильич не ограничился выступлением. Надо доказать, что вода — союзница в борьбе с массовыми инфекционными заболеваниями, когда ее нет, болезни, особенно в летнее время, распространяются беспрепятственно. И он пишет большую статью «Отчет о холерной эпидемии 1910 года в Феодосийском уезде». Статья была опубликована во «Врачебно-санитарной хронике Таврической губернии». Статью заметили. Губернские власти распорядились рассмотреть на заседании земской управы вопрос о водоснабжении на Керченском полуострове.

Прошло два месяца, как Ульянов впервые увидел Феодосию. Освоившись на новом месте, приглядевшись к крымской земле и ее природе, 26 июня 1911 года Дмитрий Ильич пишет Марии Александровне:

«Дорогая мамочка!

Сейчас получил твое письмо — ездил в город на велосипеде и заезжал в Управу. Ты жалуешься на пыль и жару. У нас еще хуже, чем в Бердянске. На окраинах много немощеных улиц, дуют страшные ветры, облака пыли носятся над городом и над дачами, даже ночью мало прохлады. В комнатах мухи. Одним словом, эта хваленая Феодосия хуже, чем Сахара.

Я живу на даче. Ветер рвет. Солнце жарит. Воды мало в городе, кажется, по копейке ведро. Ее берегут и не поливают даже главных улиц. Погребов при квартирах нет, несмотря на бешеные цены за эти квартиры.

Скучаю страшно по настоящей России с ее лесами, речками, ручьями, с шумной жизнью в лесах и в паче.

Из живых существ ничего порядочного нет — суслики, ящерицы, змеи, пауки…

А еще Феодосия — дар богов, пожалуй, это и дар богов, только глупцам. Крым, чтобы он действительно стал Крымом, что о нем воображают северяне, должен быть залит водой. Воду эту необходимо достать хоть из моря путем опреснения, хоть из облаков путем искусственной конденсации, во что бы то ни стало. А начать в широких размерах лесонасаждение, тогда это будет Крым, а не Сахара».