Дмитрий Ульянов

Багликов присмотрел на окраине Симферополя пустую дачу, затем нашел покупателя, какого-то московского коммерсанта, и указал ему адрес дачи. Подозреваемому в провокаторстве Иорданскому через Медведева сообщили приметы коммерсанта и приказ руководителя подполья: в седьмом часу вечера быть с велосипедом у дороги возле дачи. К нему подойдет человек (для Иорданского — связной ЦК) и спросит: «Чья это дача?» Иорданский должен ответить: «Кажется, Сагинбекова». После этого неизвестный должен передать ему пакет. Иорданский вручит его Медведеву за городом в каменоломне.

Как и следовало ожидать, коммерсант не обратил на велосипедиста ни малейшего внимания. Он обошел дачу, сел в пролетку и возвратился в гостиницу. На следующий день Багликову стало известно, что в номере коммерсанта полиция произвела обыск. Итак, провокатор себя разоблачил. Теперь Медведеву предстояло допросить его и ликвидировать. Иорданский появился в назначенном месте. Медведев предложил ему войти в каменоломню, но тот, почувствовав опасность, быстро побежал к дороге. Медведев выстрелил ему вдогонку, но промахнулся. Иорданский больше не появился…

Рассказ Тимофея Гавриловича произвел на Дмитрия Ильича двойственное впечатление. Хорошо, что подпольщики сумели выявить провокатора. Но теперь вся партийная организация поставлена под удар. Ведь Иорданский не раз встречался с Медведевым и через него был связан с Багликовым. Многого Иорданский знать не мог, но тем не менее провокатора следовало уничтожить. Он мог появиться где-нибудь в Харькове или Ростове и попытаться вновь проникнуть в большевистское подполье.

Дмитрий Ильич решил немедленно поменять явки и обеспечить безопасность Медведева. Имелась возможность отправить его за границу. Для этого нужно было рублей триста.

Багликов также сообщил Дмитрию Ильичу, что с ним хочет увидеться матрос-большевик из Севастополя Иван Лозинский. Он уже здесь. Договорились встретиться вечером на этой же явочной квартире.

От Багликова Дмитрий Ильич направился к Дзевановскому, Антон Андреевич был дома, принял гостя радушно, сразу же повел на кухню, усадил за стол. Дмитрий Ильич выложил причину прихода: срочно нужны заимообразно деньги, хотя бы тысячи полторы. Такой суммы в доме не оказалось. Антон Андреевич попросил день-два подождать.

Но дело очень спешное, нужно помочь товарищу именно сегодня — и ни днем позже.

Дзевановский расспрашивать не стал, велел обедать одному, а сам стал быстро собираться: Симферопольский коммерческий банк закрывался рано.

Поздно вечером Дмитрий Ильич снова наведался к Гордиенко, где его уже поджидал Тимофей Гаврилович. Посреди комнаты, подвешенная к потолку, неровно горела керосиновая лампа. В углу под образами теплилась лампадка. И душистый запах масла ощущался во всей квартире.

— А я не с пустыми руками, — при этих словах Дмитрий Ильич выложил на стол пачку ассигнаций. Это были обещанные полторы тысячи для Медведева. Вместе с деньгами он передал зашифрованное рекомендательное письмо в Париж, в местечко Лонжюмо. Багликов пообещал, что через неделю Медведев будет в Стамбуле[28].

Под окном послышались чьи-то торопливые шаги. Вошел Лозинский. На нем была серая вышитая полотняная рубашка, шаровары, сапоги. В этой одежде он похож был на извозчика. Дмитрий Ильич крепко пожал ему руку.

Лозинский рассказал, что на кораблях Черноморского флота идет деятельная подготовка к вооруженному восстанию. Время выступления — весна 1912 года. На этом сроке настаивают меньшевики и эсеры. И так как их большинство, они намереваются руководство будущим восстанием взять в свои руки. Лозинский хотел знать на этот счет мнение большевистского ЦК и лично товарища Ленина — как действовать в этих условиях большевикам Севастополя. Матрос изложил план восстания. Революционные моряки захватывают основные корабли флота — броненосцы и крейсеры — и, опираясь на них, — средние и мелкие корабли. Затем присоединяют к восставшей эскадре флотские экипажи на берегу, солдат крепостной артиллерии и рабочих городских предприятий. Лозинский высказал уверенность, что к началу восстания на флоте в России сложится революционная ситуация, восставших поддержит крымский пролетариат, а затем и вся страна. Эсеры и меньшевики предлагали ограничить размеры восстания Крымом и в случае успеха потребовать от царского правительства политических уступок.

Сообщение Лозинского ошеломило Дмитрия Ильича. Он обещал как можно быстрее поставить в известность Ленина. Дмитрий Ильич попросил большевиков Севастополя проявить максимум осторожности и бдительности: не исключена крупная провокация.