Дмитрий Запольский (Russian Edition)

Кораблик тот пригожинский вроде как списали на берег. Басилашвили окончательно переехал на дачу в Репино. Ну а охранника сбил грузовик. Странно сбил. Вроде как патологоанатомы сомневались, что его смерть наступила в момент удара. Короче, темная история. Как и все, что связано с Пригожиным и его боссом…

585 Казанское преступное сообщество — банда в Санкт-Петербурге, руководимая Артуром Кжижевичем. Стояла особняком из-за непредсказуемости лидера и бригадиров. В бандитском Петербурге пользовалась ограниченным авторитетом. По некоторым данным, к казанским примыкала группа Шутова и группа Колесникова. После смерти Кжижевича потеряла влияние и фактически самораспустилась.

586 Хасан.

587 Петух — низшая каста тюремной иерархии, пассивный гомосексуалист либо опущенный, то есть изнасилованный заключенными за проступки. Сука красноперая — активист, сотрудничающий с администрацией. Красноперый — от красного цвета петлиц на форме МВД (жарг.).

588 Сотрудники ГАИ — по аналогии с «судейскими», «военными», «прокурорскими».

589 На улице Профессора Попова располагалось Главное управление ГАИ.

590 Евгений Пригожин — российский бизнесмен, ресторатор, владелец кейтерингого бизнеса. В 1981 году был осужден за кражу, мошенничество, вовлечение несовершеннолетнего в преступную деятельность, разбой, по сведениям, еще и за сутенерство . В 1998 году занялся ресторанным бизнесом, втерся в доверие к Владимиру Путину и неоднократно принимал в своих ресторанах высокопоставленных персон. Благодаря протекции Путина разбогател и в настоящее время является мультимиллиардером, спонсирует частные военные компании, ведущие военные действия в Сирии, Украине и африканских государствах. Владелец легендарной «Фабрики троллей», включая центр «Ольгино». Обвинен спецпрокуратурой США по делу о вмешательстве в выборы президента Трампа, включен в санкционный список США. Считается, что Пригожин ответственен за убийство трех независимых российских журналистов в Центрально-Африканской Республике.

МОЛОДЫЕ БЫЧКИ

В цеху стояла Царь-мясорубка. Черная, огромная, рычащая. Размером с трехэтажный дом. Очень похожая на обычную домашнюю, которую струбцинкой прикручивали к краю кухонного стола. Только кривой ручки не было у нее и раструб был не шире корпуса. Но если обойти ее и посмотреть внимательно, были видны огромные ножи, крутящиеся как лопасти вентилятора. Внутри огромный архимедов шнек, толкал здоровенные брикеты к ножам. Сами брикеты забрасывали сверху два дядьки бомжеватого вида в застиранных медицинских халатах, напяленных поверх замызганных куртяшек. Стояли они на площадке, трясущимися руками впихивали в адскую пасть машины какие-то ледяные коробки — иногда прямо с картоном, иногда вытряхнув содержимое, а картонную кожуру сбрасывали на пол с высоты. Еще человек пять таких же типовых людей нелов ко подносили им на площадку новые и новые коробки, мешки и просто ледяные блоки.

Из жерла сквозь сотни отверстий выстреливали колбаски фарша. Ну если знать, что это типа фарш, его можно было назвать этим словом. Но больше всего это было похоже на кошачьи экскременты — нечто черно-коричневое с ужасным запахом и соответствующей консистенции. Оно падало в огромный стальной чан с маятниковой мешалкой, в него же лилась водопровод ная вода, и еще два бомжа кидали совковыми лопатами туда какие-то опилки. Было холодно. Царь-мясорубка время от времени останавливалась, бомжи вычерпывали из чана смесь в вагонетки и катили их в другой конец цеха, где стояла пельменоплевалка. У нее было два раструба: в один заливали содержимое вагонеток, в другой толстая бабуля запихивала огромного бесконечного питона. Мы подошли поближе, и я разглядел, что рептилия толщиной в бицепс Шварценеггера представляла собой сероватое тесто, которое выплевывала соседняя машина. Из задницы пельменоплевалки со скоростью пулемета на ленту вылетали катышки размером с грецкий орех и такой же круглой формы.

Вдоль конвейера стояли люди. Много людей — может, тридцать, может, пятьдесят. Они все были похожи на зомби. Посиневшие от холода лица в муке, на голове немыслимые серые шапочки, под серенькими халатиками какие-то жутковатые ватники. Они хватали катышки с ленты и раскладывали их на застеленные бумагой противни. У каждого рядом стояла своя стальная этажерка на колесиках. Когда все полки заполнялись, работники катили свою тележку в соседний цех и бегом возвращались обратно к ленте. У каждого на спине и на груди был приколот булавками номер. Как у легкоатлетов. Вообще, спортивная была обстановка: вся площадь цеха была разграничена волчатником591 — видимо, чтобы участники соревнований не сходили с маршрута.

—А зачем флажки и номера? — спросил я Лешу, который мне показывал это свое технолого-логистическое ноу-хау.

—Номера, чтобы контролеры видели, кто норму выполняет, а кто нет. А волчатник, чтобы на перекур и на поссать не шлялись. Как кто вышел за флажки, так и всё — зарплаты не будет.

—Слушай, а почему они все как бомжи одеты? Где ты их взял?