Дмитрий Запольский (Russian Edition)

Путина аккуратно передали из рук в руки: создатели «Русского видео» понимали, что им нужен человек со связями во внешней разведке, имеющий выход на серьезные спецслужбы и досконально знакомый с внешнеэкономической деятельностью. Первоначально Путин в 1990 году стал помощником проректора Ленинградского университета, но вскоре его подвели к Собчаку. Считается, что Анатолий Александрович попросил у ректора Меркурьева103 посоветовать ему правильного человека, но возможно, что это не так: Людмила Нарусова, мама Ксюши и вдова первого мэра, была хорошо знакома с Трабером, покупала у него антиквариат, а Траберу Путина привел Корытов. Митя не особо скрывал, что Путин — его человек. Более того, скорее всего, он именно за это и поплатился жизнью, как, впрочем, и его партнер Мирилашвили, хотя тот жизнь свою и спас, но потерял только несколько лет свободы и некоторое влияние в Петербурге после отсидки. Мне рассказывали, что Путину передали его слова, сказанные в камере следственного изолятора:

«Этот малыш у меня в кулаке». И что Путин сказал: «Это мы посмотрим, кто у кого в кулаке, пусть сидит от звонка до звонка». И Мирилашвили отсидел до звонка. Его бизнес-империя сохранилась. И сейчас существует. Председатель совета директоров — Руслан Линьков. Друг Мити. Даже больше, чем друг. Очень Близкий Друг, проводивший с ним не только дни и вечера. Именно Линьков сопровождал Старовойтову в вечер убийства. И именно он возглавлял всю игру вокруг «ВКонтактика»104, как, впрочем, и саму компанию, но это мое оценочное суждение, формально он не имеет к социальной сети никакого отношения.

В 1994 году я пришел к Мите работать. У меня возник какой-то легкий конфликт с Балясниковым, чьим другом и заместителем я тогда являлся. Что-то мы не поделили. И что-то Андрей ляпнул сдуру, типа: «Ты без меня — никто». Я взбесился и позвонил Рождественскому. Через час мы встретились в резиденции К-0 на Каменном острове. Митя мгновенно предложил мне создать прямой эфир на 11-метровом канале, который принадлежал «Русскому видео» и транслировал какую-то лабуду из Москвы. К прямому эфиру прилагалась должность вице-президента компании, аппаратура на миллион долларов, возможность самому продавать рекламу в программе и штат каких-то ханыг-недоумков, которых я сразу уволил.

Митин кабинет являл собой антикварный склад: старинная мебель, роскошные кресла и столы, гигантский кожаный диван и в уголке серебряный мальтийский крест, а под ним меч.

—Хочешь я произведу тебя в рыцари прямо сейчас? У меня есть мантия! — спросил Митя, хлебнув Hennessy.

Я вздрогнул. Участие в масонских ложах в мои планы не входило. Рыцарская атрибутика вызывала у меня отвращение, как и любой подобный косплей.

—Зря! Ты не представляешь, какие люди! Какие возможности! Мы возьмем власть! С нами ТАКИЕ ЛЮДИ!

Он стал называть имена:

—Чубайс. Черномырдин. Горбачев. Березовский. Прохоров. Примаков. Бурбулис. Ястржембский. Костиков. Шаймиев. Юмашев. И сам старик Бен105! Мир наш!

Я опять покачал головой. Митя выпил еще коньячка. В кабинет вошел Грунин.

—Кстати, познакомься. Владимир — мой заместитель по приорату. Фактически исполнительный директор мальтийского братства!

—Хотите чаю? — спросил меня вице-приор с мальтийским крестом на лацкане. — Я принесу.

Я опять отказался. Много раз мне потом предлагал полковник Грунин попить чаю в Митином кабинете. Но каждый раз я отказывался. Наверное, потому что интуиция. И предупреждение Андрея Балясникова, сказанное мне как-то у него дома в ответ на мой наивный вопрос, почему он ушел из «Русского видео»:

— Слишком много смертей. Внезапных, странных и необъяснимых.

Действительно, как я потом выяснил, на «Русском видео» была эпидемия. Все, кто имел отношение к финансам и темным делам, помирали при очень странных обстоятельствах: разбивались на машинах там, где вообще невозможно разбиться в здравом уме, умирали от приступов астмы, никогда не кашляв до этого, гибли от внезапных инфарктов и инсультов, от странных болезней, покрываясь язвами в течение двух-трех дней, внезапно заболевали раком и уходили в мир иной за месяц. Задолго до Юрия Щекочихина, Александра Литвиненко и Виктора Илюхина106, каждый из которых тоже был каким-то образом связан с «Русским видео» или расследованиями его деятельности.