«Дней минувших анекдоты...»

Из дальних странствий возвратясь,
Один богатый господин,
Чтоб не ударить лицом в грязь,
В Тифлис вернулся не один.
Он из немецкой грозной пасти
Увез красавицу жену,
Собачку Пунчик желтой масти
И дочку Лизочку одну (фото 32).
Их всех встречали на вокзале:
Татузов, Бога и Цако,
А позже, днем, в красивом зале
Текло шампанское «Клико»,
Весь клан могучий Алиханов
Пришел, невестку чтоб почтить,
Под звон наполненных бокалов.
Посплетничать и посудить.
Вот важно в кресле развалился
Сам дядя Костя — патриарх.
Он овдовел, но не женился,
Как наш приезжий вертопрах.
Всю жизнь свою был занят делом.
Открыл в Тифлисе «Санитас».
Где даже можно было смело
Купить отличный унитаз.
Построил для музшколы зданье.
В котором, это не секрет.
Всем меценатам в назиданье
Висел большой его портрет.
Вот разместились на диване
Все сестры, а числом их пять.
Приехал их любимец Ваня,
Вот будет в нарды с кем играть!
А сестры — Оля и Аннета,
Краса и гордость этих стен,
Меньшие — Соня и Лизетта
И среди них еще — Элен.
У всех сестер свои таланты:
Хозяйкой Оленька слыла,
За Лизой увивались франты,
А Соня модницей была.
В историю вошла Елена,
Среди цехов ее завода.
Трудился честно и бессменно.
Смурной отец «вождя народов».
Аннет — супруга генерала,
Г роза детишек и прислуг,
Семью в своих руках держала.
Соседей приводя в испуг.
Со старшими пришла их смена:
Григри, и Кока, и Люси,
Володя, Женечка, Елена…
Всех перечислить не проси.
Мужья здесь были чудных дочек:
Оганов, Саша, Исико.
О них писалось много строчек,
Их знали даже далеко,
Итак, вернувшись из Берлина
В свой двухэтажный особняк,
Зажил без горестей и сплина
Тифлисский знатный мокалак.
Хоть он и не имел работы.
Но покупал жене бижу.
Конечно, были и заботы,
О них я ниже расскажу.
Он думал о продленье рода,
Родил еще двух сыновей.
В обоих чувствовалась порода —
Шумливей не было детей,
Девицу Настю в дом призвали,
С оплатой в 25 рублей.
Вся жизнь была как в высшем свете.
Какой тут может быть вопрос?
Заботился об этикете
Армянский мажордом Петрос.
А чтобы с улицы плебеи
Не заслоняли бы небес,
Одетый, правда не в ливрею,
В дверях стоял портье Нерсес.
Хотя балов и не давали,
Но без людей дом не пустел,
А чтобы гости не скучали,
Хозяин им романсы пел.
Об «un jeune homme gui vient se pendre
Боюсь неверно написал,
Про девушку au coeur si tendre»,
Я

в детстве сам его слыхал.В Коджорах проводили лето,
И ежедневно, в любой час
С балкона было слышно это:
«Я пики, черви, а я пасс».
Ну, словом, жизнь была, как сладость,
Кругом любовь, от всех почет,
Детишки им росли на радость,
А в банке рос текущий счет…
Но все исчезло безвозвратно:
И дом, и счет, портье Нерсес.
Я думаю, что всем понятно,
Что время истекло чудес.
На этом я кончаю сагу.
Не время отвлекаться вам,
К чему мне зря марать бумагу,
Дальнейшее ты вспомнишь сам.