Дневник. 1914–1920

По сведения (Н. И.) Астрова, немцы отложили захват на две недели, т. е. до будущего воскресенья. По сведениям Титова (А. А.), они переменили план и решили, отрезав юг, заставить голодный народ свергнуть здесь большевиков. Все это скоро выяснится. По словам Жилинского, к нему явились монархисты и предложили выступить вместе, а их, мол, поддержат немцы. Он говорит, что и у него идет мобилизация, и боится, что вчера арестованы начальники семи сотен, так как в Пречистенском районе была облава. Розыск его передан уголовной полиции, и награда повышена до 100 тысяч. Алексеев тоже провалился, потому что, не ведая того, работал на немецкие деньги, а немцы, давая одной рукой, другой – разрушали его организацию, чтобы, стянув, погубить все способные к сопротивлению силы. Это шло под видом банковских субсидий через Богдана Кистяковского. Анархисты заняли дома на М[алой] Дмитровке в шашечном порядке, причем не занимают нижние этажи, а в верхних ставят пулеметы, извиняясь перед жильцами за беспокойство. Придя в гимназию на углу М[алой] Дмитровки, против Страстного монастыря, они заявили, что займут ее только в крайнем случае, причем объяснили, что большевики собираются их вышибать, наступая от университета Шанявского – там будет штаб большевиков, а их, анархистов, штаб в Купеческом клубе. На Поварской ими тоже занято несколько особняков, а на Большой Никитской почти сплошь заняли большевики. Между прочим, 75 % анархической организации «Ураган», гнездящейся на Смоленском рынке, состоит из монархистов. У Поповых на днях были «гости» в 6 часов, подъехали на автомобиле четыре солдата и двое штатских, позвонили к дворнику: «Нам надо осмотреть ваш особняк». Тот позвал председателя домового комитета. Он спросил ордер, они предъявили от Хамовнической жилищной комиссии. Он им сказал, что это Пресненский участок. «Все равно». Повели; они обращались все к дворнику: «Сколько живет человек?» – «Шестнадцать». – «Не может быть!» Председатель: «Я покажу карточки». – «Разве дом деревянный?» – «Да». Вошли в большую комнату. «Это самая большая», – говорит председатель. Вошли во вторую, тут стали выползать домочадцы. Они еще повертелись: «Нет, не подходит, мы поедем на Собачью площадку». И уехали. А входя, еще спрашивали дворника, маленькие ли дети, и были недовольны, узнав, что кончили университет. Павел Сергеевич (Попов) думает, что это экспроприаторский осмотр. Сегодня и к М. приходили двое мужчин и дама, сняли в сенях калоши, вошли, их няня встретила, заявили, что хотят осмотреть, а она говорит им, что дом старый, деревянный и маленький – всего девять комнат, живет в них 10 человек, они спросили, кто хозяин? – «Доктор». Ушли, не осмотрев: «Да, не подходит». А на днях на двор кто-то приходил и грозил, что сарай большевики возьмут. Анисимов С. С. рассказывал про бывшего директора департамента Виссарионова, который после освобождения поступил директором в одну немецкую фирму и больше всех настаивал на том, чтобы удовлетворить все требования рабочих, чтобы довести фабрику до закрытия. «Таким способом, скорее всего, ”мы” победим», – говорил он.

Жилинский говорил, что монархисты предлагали ему выступить вместе с ними и немцами против большевиков, а сегодня добавил, что был в их Совете и там был (градоначальник) Адрианов (которого прочат в начальники Москвы и монархисты, и немцы). 18-й военный госпиталь передан пленным. Пришла бумага от Датского консула о передаче всего, так как там пленные, пленному доктору Блашковичу, который и принял инвентарь и ведет хозяйство, а русские доктора просят у него продуктов (и прочее). Факт знаменательный.

12 марта