Дневник (1918-1919)

Вчера приехала из Полтавы в Директорию депутация во главе с П. И. Чижевским, которая просит как можно скорее послать помощь Болбочану, потому что его уже большевики выперли из Харькова и теперь надвигаются на Полтаву. Болбочан говорит, что лучшее его войско уже перебито, а у большевиков хорошо организованная и вооруженная армия, которой командуют опытные царские генералы. Очевидно, чтобы завоевывать Украину, охотно идут с большевиками и генералы. Не знаю, что придумает Директория и кого она сможет послать. Единственно надежное было войско сечевиков, но теперь к нему добавили много здешних казаков, которые ненавидят галичан за дисциплину, так что, видимо, и это войско уже ненадежно. Говорят, до сих пор было тоже очень хорошее войско из гетманских сердюков, состоящее из хозяйских сыновей, которые охотно пошли бы против большевиков, но из-за большевистского курса правительства в селах их родители оказались в опасности, и они рвутся домой спасать своих родных от местных хулиганов-большевиков. Кроме того, если послать это войско из Киева, то и здесь начнется восстание изнутри, потому что почти все рабочие в Киеве — большевики, которые враждебно относятся к Директории, потому что она одной рукой, то есть декретами, сеет большевизм, а второй — сечевиками — расстреливает втихаря отдельных большевиков, ратующих за правительство Пятакова и К^о, и таким образом еще больше возмущает против себя; также к большевикам охотно пойдут на восстание против Директории и другие русские элементы, возмущенные ею за «насильственную украинизацию», которая действительно началась в Киеве: вывески уже заставили перерисовать, а теперь, говорят, и все учебные заведения должны разом сделать украинскими.

И вообще украинским правительством недовольны в Киеве все слои населения: дума сначала хотела захватить в свои руки городскую власть, но ей запретили и думать о политических вопросах; прессу русскую всю закрыли; суд должен быть отменен и организован украинский; полицейской варты нет, потому что гетманская разбежалась, а новую еще не организовали, а потому грабежи, разбои неимоверные. Под видом обысков приходят грабители и забирают все, а то и убивают насмерть. Говорят, что это делает именно армия, и неудивительно, потому что ее собрали из головорезов; а в большинстве и начальство точно такое же.

Например, атаман второй Днепровской дивизии, которая разбежалась, арестовал в Дарнице Н.Н.Устимовича с сыном. Я уже говорил 5.XII, что Н.Н. уехал на Полтавщину за лошадьми, а может и для переговоров с Болбочаном, и с тех пор в Киев не возвращался, а вот на днях попал в руки атаману второй Днепровской дивизии, который, отобрав у него 1,5 миллиона денег, расстрелял его, сына же вместе с другими добровольцами отослал в Киев, где его и выпустили. До сих пор, говорят, атаман тот денег не сдал, да и самого его где-то нет, хотя он со своей дивизией не ушел из Киева. Все мы возмущались, когда это делала гетманская власть; я об этом упоминал, когда описывал арест Винниченко, а когда это делают и революционная армия, и власть — то это уже просто ужас! Так же застрелили и гр. Келлера, при переводе в тюрьму, и забрали у него, говорят, 700 тысяч руб. Если бы у него не было денег, то его судили бы военным судом и, скорее всего, расстреляли бы, но это не произвело бы такого ужасного впечатления, как сейчас. И такие деяния, говорят, случаются ежедневно.

11 января

На Харьков посылают весь осадной корпус, который брал Киев, а здесь останутся недавно прибывшие буковинцы и галичане. Посмотрим, что получится, но паника среди общества большая. Сегодня я хотел продать городских облигаций на 10 000, потому что уже заканчиваются деньги на жизнь; недавно курс на них был 103 рубля, а сегодня мне от силы давали 80 руб., а это крепкие бумаги, и я думал, что еще и выгадаю что-то на ссуде, взятой под дом, а получается, что приходится терять да еще немало; везде в банках только и разговоров о том, что большевики придут, как и в прошлом году, в 20-х числах по ст. стилю; а если не придут, то Директория будет сама проводить большевистскую политику, а потому все, кто может, бегут кто в Одессу, кто в Крым, кто за границу. Многие мои приятели пристроились в зарубежные миссии и готовятся выезжать, а мне не хочется расставаться с детьми, чтобы всегда знать о них — живы ли они, здоровы; если бы было с чем, то поехал бы в Крым, потому что это не так далеко, но там теперь страшная дороговизна; буду сидеть уже здесь и ждать, как вол обуха.

12 января

А.И.Лотоцкому предложили должность посла в Царьграде, вместо Суковкина, он сказал Петрусю, если тот займет у него должность советника, то он согласится ехать. Петрусь не считает возможным ехать советником, а секретарем согласился, если Винниченко его отпустит. За завтраком Петрусь об этом сказал Винниченко, на что тот с грустью ответил:

— Все бегут и Вы хотите меня бросить!

На это Петрусь, набравшись смелости, сказал: