Читаем Дневник 1939-1945 полностью

Я гляжу на этих людей, которые еще находятся под влиянием английской пропаганды и которые через три месяца будут перекованы немцами. Вот уже давно французов Нет, а есть англофилы, русофилы, италофилы или даже германофилы (эти последние не очень многочисленны, а главное не слишком смелы).

В этой маленькой гостинице на берегу Дордони раздаются самые нелепые речи: "Мы не должны бросить Англию", "Невозможно, чтобы Франция перестала быть Францией". Увы, Франция уже давно перестала быть прежней Францией, а глупая Англия эксплуатировала и развивала ее слабость и при этом претендовала на то, что отчасти поддерживает ее своей силой и для своей пользы.

Проходят солдаты, растерянные, совесть нечиста. Конечно, они были плохо вооружены и под командой плохих командиров, но им действительно кажется, что сделали они далеко не все возможное. Плетью обуха не перешибешь, как угодливо подсказывает народная мудрость. Уже в 1914 году я не считал их хорошими солдатами. В основе их обороны и наступления всегда было что-то пассивное. Никогда не было решительности и самоотдачи.

Петэн напомнил истину, которуя я записал с 1922 года в свою первую книгу на политическую тему:1 в 1914-1918 гт. Франция победила в войне только благодаря помощи многочисленных союзнй

1 Масштаб Франции. Изд-во Грассэ, 1922.

к0в, только благодаря поддержке всего мира. При столкновении один на один немцы, должно быть, победили бы нас по меньшей мере с такой же легкостью, как в 1870 году.

Я разговариваю с одним солдатом; как фаталист я попал на коммуниста, который с восторгом в экстазе говорит мне: "Немцы ослаблены, этим воспользуется третья держава. Сталин уже наступает на Литву", у дураков потрясающая сила веры, Я обронил: "Вам не кажется, что он поступил бы лучше, если бы атаковал в самый разгар боев, а не ждал момента, когда у немцев будут развязаны руки". По лицу его пробежала легкая тень, но он открещивается от соблазна выразить сомнение.

Столовая наполнилась штабными, которые так похожи на путешествующих французов. Штабные из тыловых частей, движущиеся в самый глубокий тыл, мелочные бюрократы, теряющие свою мелочную спесь и сварливость, занимающие места за обеденным столом под разочарованными взглядами штатских. Вся эта публика мечтает только о том, как бы вернуться домой и удить рыбу, надеясь на то, что дела их так незначительны, что гестапо не будет ими заниматься. Францию ожидает еще ббльшая степень падения, чем Голландию, падение с еще большей высоты.

Если случайно Германия не аннексирует Францию, французы передерутся, движимые мелочной ненавистью, они проявят настолько явную неспособность к самоуправлению, что в конце концов Гитлер будет вынужден проявить по отношению к ним высшую милость и будет держать их под своим крылом.

Зрелище, которое будет являть последнее поколение французской литературы, будет ужасным. На кого станут похожи эти мориаки, жироду, отделенные от Разных моруа и бернштейнов?

А господин Мориак со своим предательским и из-вращенным милосердием по отношению к коммунистам, Со своими глупыми статьями, направленными против

Гитлера? А слащавый и хитрый Дюамель? А этот Жироду с его фальшивыми "Полномочиями"?1

Бернанос унес ноги, перебравшись за океан, что показывает его колоссальное чутье.2

А англоман Моран?3

Моруа и Бернштейн в Америке будут представителями французской литературы, как они всегда это делали. Эти евреи будут писать по-английски так же легко и так же безвкусно, как и по-французски.

Бенда, Суарес - куда они отправятся подыхать?

Как снова всплывут коммунисты? Арагон? Мальро?

- А все эти оевреившиеся из высшей администрации и из банков?

Я уже представляю, как переменится такой великий агент капитализма, каким был Детёф, который четыре года назад был завзятым антифашистом и писал этой зимой книгу, обличающую Гилера.

Господин Пруво вновь добился должности главного пропагандиста, несомненно, для того чтобы переродиться и как можно скорее клясться в верности немцам.

- Обязать господина Котнареню продать газету "Фигаро" и передать ее Карбуччья4 и Мансуру.5

- Создать коллектив, но с кем? Селин, Жионо(?), отстранить Петижана, Жувенеля, Фернандеса. Спросить Жуандо. Марьон (еврей?)

- Вернется ли Дорио?

1 "Полномочия" были опубликованы Жироду в 1939 г.

2 Бернанос покинул Францию и направился в Южную Америку 20 июля 1938 г. Он вернется из Бразилии лишь в июле 1945 г.

3При всей своей англомании Поль Моран присоединился к правительству Виши, которое назначило его одним из своих послов.

4 Орас де Карбуччья, главный редактор литературно-политического еженедельника "Гренгуар", близкого к правым экстремистам. Эта газета продолжала выходить в южной зоне.

5 Имеется в виду Луи Рено, которого Дриё вывел под этим именем в своем романе "Белукия": где под видом вымышленной истории рассказывает о своей любовной связи с Кристин Рено.

Селин и Жионо найдут общий язык с немцами. \\ не без причины: это лучшие писатели нашего време-нй, как и Бернанос.

Перейти на страницу:

Все книги серии Дневники XX века

Годы оккупации
Годы оккупации

Том содержит «Хронику» послевоенных событий, изданную Юнгером под заголовком "Годы оккупации" только спустя десять лет после ее написания. Таково было средство и на этот раз возвысить материю прожитого и продуманного опыта над злобой дня, над послевоенным смятением и мстительной либо великодушной эйфорией. Несмотря на свой поздний, гностический взгляд на этот мир, согласно которому спасти его невозможно, автор все же сумел извлечь из опыта своей жизни надежду на то, что даже в катастрофических тенденциях современности скрывается возможность поворота к лучшему. Такое гельдерлиновское понимание опасности и спасения сближает Юнгера с Мартином Хайдеггером и свойственно тем немногим европейским и, в частности, немецким интеллектуалам, которые сумели не только пережить, но и осмыслить судьбоносные события истории ушедшего века.

Эрнст Юнгер

Проза / Классическая проза

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное