Дневник. 2005 год. Часть вторая.

8 сентября, четверг. К девяти часам поехал в ВАК, где встретился с Николаем Ивановичем Загузовым. Еще накануне СП. сказал мне, что весь напряг с моей диссертацией в МГПУ разрешился. Я объясняю это очень просто. Сначала всем казалось, что идет блатная диссертация. Потом заглянули в текст, обнаружили, что работа сделана на основе нескольких книг, по крайней мере добросовестно, и угомонились, хотя по отношению к подобным людям трудно сказать, что им стало стыдно. Я рассказал Ник. Ив. всю эту ситуацию в Педуниверситете, он ответил, что знает таких любителей помариновать, почваниться. (Фамилии не вписываю, и я называл и мне называли). Обещал помочь с журналом, сказал, что, несмотря на то что у меня нет статьи в реферированном журнале, ВАК мою диссертацию как докторскую примет. Немного поговорили о жизни. В общем, было интересно.

А на работе узнал, что последовала новая атака из Армении – на этот раз письмо от председателя Союза писателей. Но выявилась совершенно потрясающая подробность: оказывается, наша абитуриентка не только молодой автор и член Союза писателей Армении, но и выпускница Ереванского государственного института театра и кино. Значит, девочка начала свое пребывание в Москве с обмана: написала в приемной комиссии документ об окончании какого-то технического училища, а это лишь среднее образование. Значит, понимала, что совершает что-то не вполне законное. По крайней мере, с точки зрения наших российских порядков. Друзья, получайте ответ:

Председателю СП Армении

Л.З. Ананяну

Уважаемый Левон Захарович!

Я в двойственном положении: с одной стороны, мы прочли пьесу Астхик Симонян; пьеса неважная, отзывы на нее написали два наших преподавателя, профессор и доцент. Пьесу эту прочел также семинар драматургии, в который мы предполагали определить Астхик. Студенты отнеслись к пьесе с большой иронией. Я тоже посмотрел пьесу, и она не вызвала у меня энтузиазма. Как Вы понимаете, здесь подход дифференцированный: одно дело 18-19-летний молодой человек, начинающий свою карьеру писателя, другой – уже достаточно взрослый драматург, перешагнувший 30-летний рубеж. Это, так сказать, диспозиция, как я уже написал – с одной стороны. С другой стороны, меня забомбардировали звонками из Армении: из парламента, из министерства образования, из Союза писателей. Как мне поступить? Творческий вуз держится на определенных принципах, и главный из них – необходимый уровень способностей, позволяющий поддерживать общую атмосферу. Поступившись этими принципами единожды, почему бы не превратить творческий вуз в некое административное учреждение, – я надеюсь, Вы меня понимаете. Среди прочих обстоятельств я имею в виду еще и то, что средний возраст первого курса этого года – 18 лет. Каким образом в эту среду внедрить человека старше всех ребят чуть ли не вдвое?

Допускаю, уважаемый Левой Захарович, что мы все ошиблись, отказав уважаемой госпоже Симонян. Но разве все мы заканчивали Лытынститут? Я сам окончил Московский государственный университет, и это не помешало мне стать писателем; Василий Павлович Аксенов окончил медицинский институт; Владимир Семенович Макании – физико-математический факультет университета. Я называю писателей не последнего ряда.