Дневник, 2006 год

В БДТ все повторилось. Или не повторилось, а скорее произошло, потому что в пятницу я смотрел «Марию Стюарт», а в субботу «Эдипа». Тот же знакомый с юности, хотя чуть обветшалый театр, бюст Блока в фойе и скульптура Горького. Сижу в партере, в 3-ем ряду, — пугают эти огромные ряды по 40 с лишним кресел. Сколько же народа! Чувствуется какой-то протестантский аскетизм, декорации в плоскости. Спектакль Т.Н.Чхеидзе, перевод пьесы Бориса Пастернака. Удивитляет волнение, сумрачная сдержанность, с которой зрительный зал разгадывает шиллеровский кроссворд об ответственности власти, о непростых моральных решениях, которые должен принимать человек, о подлинности ума и преданности сердца. Ну, естественно, две невероятные работы — постаревшего В.М.Ивченко, которого я помню еще в роли Глумова (лорд Беркли), и А.Ю.Толубеева (Джордж Тальбот). К сожалению, чего-то не случилось в конце спектакля, мне показалось, что не случилось Марии Стюарт, с ее правом на корону и вечную женственность, а вот Елизавета Тюдор (М.О.Игнатова) — это сильно, мощно, современно, и вызывает сострадание к трагедии власти.

Вышел из театра, и знаю: ночь буду плохо спать. Если так сильно грузить себя чужими судьбами и жизнями, — что же останется себе самому?

26 ноября, воскресенье. Приехал в шесть утра и прекрасно на метро доехал до дома. Давно я рано утром не ходил от метро в субботу. Картины совершенно другие: ни один киоск не открыт, людей нет, все обнажено. Видно, как торговля, грязь и деревня близко подступает к городу. Все окрики и попытки наведения порядка оканчиваются полным крахом, живем все мутнее и мутнее. В «Труде» была статья о том, что шаурма, с которой боролись летом, возвратилась на улицы, и предостережение: наше быстрое питание под руководством азербайджанцев почти всегда опасно для жизни. Молодой восточного вида человек снимает с палатки с этой самой шаурмой щит, сейчас закипит работа.

В метро дочитывал дипломную работу Саши Юргеневой. Текст все время прогибается, но уж чему-чему, а писать и думать мы девочку научили… Это одна из лучших дипломных работ — прогибание твердого и прочного материала. Какое-то неискоренимое, трагическое детство внутри работы.

Дома разбирался с газетами. Политика теперь меня интересует лишь в конкретных образах и живых героях. За полюбившимися политиками я начинаю следить, и фиксировать их поведение. Именно потому моему Дневнику интересно, что «Скандал вокруг Слиски набирает силу». Один из Саратовских депутатов — единоросс Иван Лобанов написал письмо президенту и копию послал председателю Думы. Письмо об особенностях деятельности Любови Константиновны и ведения ею дел. Ей, естественно, это не понравилось, и она подала в суд. Как мы помним, муж у нее судья — значит помощник рядом. Вот что пишет моя любимая газета, цитируя письмо: «Каждое появление Л.К.Слиски в городе (кстати, в Госдуму она избиралась не от Саратовской области) знаменуется «бабскими» скандалами, конфликтами, интригами и полным хаосом». Далее следуют еще более жесткие обвинения: «По нашему мнению, в регионе Любовь Константиновна должна решать не только свои проблемы и проблемы своей семьи, которые сводятся к тому, что все правительство области строит особняк для матери Л.К.Слиски, то за счет бюджетных средств тянут дорогу к этому особняку». Неплохо как сюжет для небольшого рассказа!

Вечером ходил в Большой зал Консерватории на концертное исполнение «Отелло» Дж. Верди. Оркестр, два хора, великолепные солисты. Боже мой, как пел Евгений Поликанов Яго. О Пьявко — особо. Мне показалось, что все это грандиозно. Вечером написал письмо В.И. Пьявко.

Дорогой Вячеслав Иванович!