Дневник.2007. Первая половина

12 февраля, понедельник. Утром, еще около девяти, заезжал к Петру Алексеевичу. Чувствует он себя, видимо, не вполне хорошо, принял меня, так сказать, по-королевски, лежа. Как всегда был искрометен в мыслях и планах. Рассказал, что написал уже около 500 страниц мемуаров, советовался по поводу названия. Несмотря ни на что, все же меня накормили завтраком, замечательной молочной пшенной кашей. Поговорили еще немножко о его новой книжке, которую я – вот свинья! – еще не прочитал.

Все утро диктовал Е.Я. проект заключения при нашем лицензировании. Была в гостях моя ученица по прежнему курсу Катя Ларионова. Похоже, девочка не вполне здорова. Поговорили хорошо, я помню ее диплом, весьма талантливый. К вечеру совсем разболелся. Уже уходя домой, зашел тоже к совершенно больному, но загоревшему Б.Н.Т. Видимо, тайно ездил куда-то отдыхать, а тут по приезду – морозы.

Вечером долго и натужно переключал программы телевизора. Путин на Ближнем Востоке, в Саудовской Аравии и Катаре. Внешнюю политику даже при странной политике внутренней он держит хорошо. Все похоже на сбивание картеля продавцов энергоносителей. Этим, кажется, мы отвечаем на вызов Европы, лишающей нас туристических виз, и Америки, которая начинает снова чувствовать в России конкурента.

13 февраля, вторник. Утром встретил на работе Руслана Киреева. В восторженных тонах он хвалил моею статью о Григоровиче. Зная его поразительную искренность, мне пришлось с этим согласиться – статья неплохая. Но сколько я пишу разных хороших статей, а вот распорядиться со всем этим не удается. Даже сборник собрать не могу, хотя есть из чего, все время выполняю чьи-то чужие поручения.

На семинаре разбирали повесть Лены Котовой, которую я читал несколько дней. До этого, вместо разминки, я спрашивал у ребят впечатление от их каникул. Каждый раз пытался выудить какой-то эпизод и когда его вылавливал, говорил: к следующему вторнику рассказ на две странички с заголовком, и тут же придумывал, исходя из темы, заголовок этого будущего рассказа. Это для меня в методике что-то новенькое, такого я еще не делал.

Повесть Лены меня несколько разочаровала. Ее предыдущие материалы, где много документального, были крепче и весомее. Здесь, правда, тоже есть прекрасные странички и замечательные наблюдения, но общий тон близок к беллетристике. Основная ее ошибка, – это отождествление автора и героини. По себе знаю, что бывает, когда в замысел влезают, настойчиво бодаясь, собственные пережитые воспоминания.

Говорил с начальством о стажировке двух Максимов: Лаврентьева и Замшева.

14 февраля, среда. Утром ездил на Октябрьское поле в специализированную аптеку получать лекарства для В.С.. Лекарства очень дорогие, но бесплатные. Следовательно, не очень ли часто мы говорим о крушении нашей социальной медицины? Вернулся домой и позвонил в 20-й или 21-й раз Сергею Кондратову. У меня и раньше, еще при первых перезвонах с его секретарем Виталием, возникла мысль, что планы у него изменились и сотрудничать с фестивалем он больше не хочет. Обычно, и это было одиннадцать раз, он давал по 5 тыс. долларов и два полных собрания: энциклопедию Брокгауза и Эфрона и 90-томник Льва Толстого. Единожды он, правда, не давал денег, а только книги. Я могу понять любое ухудшение финансового положения и потерю любых интересов. Как горек хлеб просителя! Но обидно это пренебрежение, эта барственная небрежность – через секретаря. Люди богатеют, их приоритеты меняются, меняется и отношение к литературе, меркнут идеалы юности. Может быть, здесь причина? Сергей, как выяснилось постепенно – я мастер ненавязчивых расспросов, – заезжал на работу, брал документы, в них и записка с моим сотовым телефоном. Хотел сначала написать ему, как я умею, письмо, полное подтекстов, которые Сережа с его обостренным чутьем, безусловно прочитает, но потом передумал. Я отчетливо помню, скольким ему обязан, хотя, возможно, мы чем-то все обязаны друг другу. Но богатые люди, выйдя из советских времен – это особая статья. Психическую травму я получил, честно говоря, значительную.

Внимательно разобрался с пришедшей «Литературной газетой». Здесь среди прочего большая статья о новой работе Сергея Ивановича Чупринина «Русская литература сегодня: Большой путеводитель» – это 1-й том. Том 2-й называется с некоторой вариацией: «Русская литература сегодня: Большой путеводитель: Жизнь по понятиям». Я видел этот двухтомничек еще у Андрея Мальгина, но пока не купил. У Мальгина я, естественно, посмотрел сведения о себе – они неутешительны, уже не помню, как точно, но С.И., бывший профессор Литинститута, довольно плохо отзывается о моих дневниках. Вполне понятно, я даже его не осуждаю. Именно поэтому не без удовольствия вставляю пассаж из статьи П. Костянского.

Журналисты и литературоведы разбираются между собой. В конце концов, Сергей Иванович столько лет проработал в «Литературной газете», ему виднее, что стоят эти оценки. Ему ли обижаться на газету за журналистское выяснение этических позиций своего бывшего автора?