Дневник.2007. Первая половина

Не дали премию спектаклю «Три сестры» Фоменко, который был отклонен и в прошлом году. Вспомнили здесь русскую пословицу: «не мытьем, так катаньем». Вчитываясь в список представленных на премию актеров, я обратил внимание на то, что нет Кирилла Пирогова, игравшего Тузенбаха. В своем неприятии спектакля театроведы были единодушны. Какая-то двойственность возникла, когда стали говорить о двухтомнике писем Бокшанской к Немировичу-Данчнко, составленном И. Базилевич. Всем хотелось бы «собственного текста», меня привлекал здесь общий культурный контекст и ценность этого сборника для культуры. Какое богатство для понимания эпохи! В результате всех манипуляций освободилось еще одно место, и пришлось отдать его Гале Евтушенко. Лоббировал Марк Закс, совершенно неоправданно связав два достаточно уязвимых и неравнозначных ее фильма, я лоббировал неизвестного мне Н. Досталя с его спокойной ясной и очень русской картиной «Коля – перекати– поле». Компромиссом стали два номинанта по рубрике «кино».

Выходя вместе с Владимиром Алексеевичем Андреевым из комитета, наткнулись внизу у проходной на шоферов, смотрящих трансляцию из храма Христа Спасителя. Патриарх не служил, но пение было грандиозное. В толпе у гроба мелькнула фигура Клинтона и старшего Буша, с открытым от задышки ртом. Все слетелись, но, думаю, не только из любви к покойному, похороны это всегда еще и возможность для политического зондажа. Потом, всем было интересно: устанавливался новый большой чин кремлевских похорон. Молодые честолюбцы прикидывали все это на себя и репетировали роли. Уже дома видел по телетрансляции все перипетии церемонии. Величественно, дорого и красиво, как в лучших постановках Большого театра. Такой значительной трансляции российское телевидение давно не вело. Чувства в этот момент у меня были не религиозные. Все-таки мы, русские, уповаем на Божий суд! Вдова, дети, всех жалко, хотя все время думаешь о неком постороннем компоненте. Каково Тане жить в Лондоне?

Хорошо по этому поводу высказался, даже смелее и лучше, чем это сделал бы я сам, мой афганский приятель Геннаий Николаевич. Привожу фрагмент из только что полученного от него по интернету письма. Письмо, правда, от вчерашнего числа. По стилю – питерская школа!

Ну, вот Вам, Ваше Превосходительство, и иллюстрация вопроса о превратностях судьбы, оказывается и Б.Н. Ельцин тоже смертен. Никогда бы не подумал, что в расцвете творческих и прочих сил, при такой харчовке и уходе – надо же – ласты склеил.«Вот беда-то какая»,– сегодня у меня под окном бабушки на лавочках, прямо-таки в неподдельном горе чуть ли не запричитали.Неизбывная русская доброта и незлобливость, вся она в этом живом и искреннем сочувствии.

Не знаю, как тебе это событие, но по мне – жаль, что этотгерой демократии ни за развал Союза, ни за парад суверенитетов,ни за начало чеченской войны так ведь и не ответил. А надо бы…Не говоря о море многих мелких брызг, кои по сию пору в воздухе носятся и природу озонируют. «Отец российской свободы», –наверняка будет в эти дни сказано именно так или что-то схожее из того же синонимического ряда. Только вот свободы от чего? И какой ценой? Никто и никогда не обещал несвободы, все только за нее и ратуют, покуда к власти рвутся, а дорвамшися до таковой…