Дневник. 2009 год.

И Бухарин, и Троцкий, и Сталин, и Горький читали его стихи и романы. Здесь, естественно, напрашивается современная параллель, как мало наша власть знает литературу и искусству. Читали ли люди власти хоть что-то после школы?

Он был неудобен тогда, но он неудобен и сейчас.

Вронский и Клюев ставили работу Клычкова над языком выше, чем работу над языком у Лескова.

Мишель Никё. Исследователь из Франции. Он скромненько говорил о фигуре сравнения и о метафорах в прозе С. Клычкова. Их, этих сравнений, он насчитал чуть ли не полторы тысячи. Сравнений на треть больше, чем метафор. В этом рутинном подходе, в этой конкретике было много интересного. Сравнения с крестьянским миром, с миром животных.

Следующий оратор, Субботин, говорит о публикации писем Клюева к Клычкову в «Новом мире» В Томске через десять дней конференция по Клюеву. Внутренние отношения между писателями. О Петре Орешине, который в поэме «Моя библиотека», опубликованной в 28-м году в журнале «Красная Нива», отрекается от Клычкова и от Клюева. Перебирает другие книги, «но мне они милей, чем Клюев с Клычковым, Господи прости». Но через год они уже снова вместе.

Н. В. Корниенко. Думаю, это самый интересный доклад, потому что здесь конкретное соединено с общим. О крестьянских поэтах – они дали ответы истории, но они оказались в какой-то момент невостребованными. О вытеснении писателей из критики. Возвышение критики: дескать, профессиональная критика обладает идейностью. Нэповская оттепель 20-х годов. О повторении модели. Крестьянский вопрос остался, власть не боялась писателей и интеллигенцию, но она по-прежнему боялась крестьян. Одна из иллюзий нэпа – это якобы бесконтрольность. Корниенко рассказала об анонимных материалах в бумагах ВАКа. «Литературные дискуссии как организация политики партии». «Будущее русской литературы будет безбожным». Это, кажется. Троцкий. В 1922-м году первый литпроект – он принципиально антикрестьянский. О статье Асеева: «тяготение духа над материей, тяга к мистике».

О статье Клычкова в это время – это единственная статья в защиту символизма, защиту образа и слова. Ново-крестьяне безуспешно пытаются создать свой критический журнал.

Главной целью власти стало создание «бескрестьянской литературы». Лозунг 23-го года «За новый быт» – это призыв к уничтожению крестьянской цивилизации.

Собственно, здесь конференция для меня и закончилась.

Вечером становится известно, что все три оппозиционные фракции – коммунисты, ЛДПРовцы и справедливороссы в грозном единодушии покидают во время заседания Думы зал в знак протеста против фальсификации выборов в регионах.

15 октября, четверг. Утром «Российская газета» публикует статью на тему, уже правда ранее засвеченную, о разграблении бюджета депутатами палаты общин английского парламента своими личными незаконными тратами. В данном случае – мы все еще продолжаем «у них и у нас»? – речь идет не только о некоторых депутатах, представивших «счета на собачьи консервы», но о лидерах, нынешнем премьере Гордоне Брауне и прежнем – Тони Блэре; это еще, наверное, и предостережение нашим. Впрочем, судя по всему, у нас подобного, в смысле проверок, никогда не возникнет в силу добротного конформизма. Кстати, вечером по ТВ передали, что две партии, декорирующие оппозицию, – ЛДПР и «Справедливая Россия» уже в парламент вернулись. Судя по всему, коммунисты выдержат паузу.

Днем на машине ездил в «Дрофу», а потом зарулил в институт. Я решил не выступать сегодня на круглом столе, но послушать хотелось. Надо было взять и рецензию, которую написал С. Агаев на конфликтную студентку Надежду Нагорную.

По дороге возникли довольно резкие мысли по поводу порядка в городе. Еще вчера и позавчера я стонал от пробок, а сегодня стало окончательно ясно, что это катастрофа, и она будет усугубляться год от года. Радуясь определенной социальной политике нашего городского правительства, возникшей в свое время, конечно, от переизбытка средств, мы совершенно закрыли глаза на неверное общее управление. Каким образом в Москве возникло столько машин, почему, каким образом мы не изменили градостроительный принцип, воспетый, курируемый Ресиным, – «точечную застройку», вытеснившую все машины из дворов и заставившую их выстроиться вдоль улиц?