Дневник. 2010 год

10 декабря, пятница.Сидел почти весь день дома - приводил в порядок Дневник и сделал две страницы в книгу о Вале. Почему-то решил, что именно сегодня во МХАТе премьера спектакля по повести В.Г. Распутина «Деньги для Марии», и поперся в театр. Подобная путаница у меня не впервой. Я живу не числами, а днями недели. Значит, я для себя решил, что спектакль состоится в пятницу. В качестве компенсации посмотрел «Свидание в июне» Вампилова. Удовольствие получил. Как обычно, сидел и внимательно следил за сюжетосложением. Одной интриги все-таки мало, все получается, только когда вырисовывается еще и характер. Но пьеса уже устарела, у молодежи сегодня другие интересы. И кому кроме нас самих, людей самого старшего поколения, нужны воспоминания о нашей молодости? Я все могу оправдать во МХАТе, оправдаю и этот спектакль: классическая пьеса в театре классики. Играют, как всегда, отменно. Все хороши: и Андрей Чубченко, и Максим Дахненко. Как у этих первых актеров хватает сил почти каждый день выходить на сцену?

Обидно, что ошибку я не смогу исправить - «Деньги для Марии» будут завтра, а несколько дней назад звонили из Обнинска: «Удобно ли, если мы пришлем мастеров монтировать ставни в субботу?» Именно субботу еще раньше я у них и выпрашивал. А ведь у меня были серьезные планы о спектакле написать, тем более что именно сегодня я перечел статью о Распутине в «Новой газете».

В качестве еще одной компенсации - фрагмент из «Литературки». Переписываю его сюда не потому, что хочу в очередной раз зафиксировать чью-то ругань и присоединиться к одному из лагерей. В чужом я очень часто вижу подтверждение своего мнения. Да и последнее не так уж спроста.

Владимир Иванович Новиков написал книгу о Блоке, а исследователь из Санкт-Петербурга Виктор Захаров выступил по этому поводу со статьей «Побойтесь Блока». В.И. Новикова я упоминал в дневниках неоднократно, отношусь к нему скорее хорошо, хотя он по отношению ко мне допускал разные легкие выпады, в основе которых память о проигранных в свое время Владимиром Ивановичем выборах на должность ректора.

Виктор Захаров и ругает, а иногда и хвалит Новикова. Но больше всего рецензенту в Новикове и его книге не нравится дешевый, казенный антисоветизм. Мне это тоже не нравится, поэтому ивписываю цитату:

«… пафос автора заходит уж совсем далеко - тут уже и о Блоке нет речи, сводятся счеты с прошлым, вот новый выпад в адрес давней революции: «Может быть, нынешнее неблагополучие российской жизни - следствие революционного удара теперь уже почти столетней давности» (стр. 313). Какое глубокое утверждение!.. Только зачем так далеко ходить? А вдруг это неблагополучие - следствие недавних ударов власти по народной жизни в 1985-1991 годах, в 1993 году, в 1998 году и так далее?

Мы бы не стали останавливаться на противоречивых чувствах автора книги о Блоке к советскому, если бы они не возникали уже почти беспричинно в разных частях книги. Приятно быть борцом, когда бороться уже не с чем. Например, вот таким образом: «…в результате «неслыханных мятежей» в стране воцарилась тоталитарная власть, она еще долго продолжала лицемерно пользоваться революционной риторикой…» (стр. 95).

Может быть, это не главное в книге о Блоке, но тем досаднее, что трагическая судьба великого поэта используется для сведения ложнополитических счетов. Кстати, коммерческий антисоветизм - черта многих авторов, сочиняющих биографии наших великих соотечественников, живших в XX веке. Особенно отличился в этом смысле А. Варламов, издавший в «ЖЗЛ» книги о Пришвине, А. Толстом, Грине, Булгакове».

11 декабря, суббота. В семь утра встал, заехал за С.П. и вместе с ним отправились на дачу. К одиннадцати часам должны были подъехать монтажники: я хотел бы сделать роль-ставни еще и не потому, что они спасут от бытового воровства, а с ними станет в моем кукольном доме теплее.

Рабочие приехали уже после двенадцати, и моя мечта выехать в Москву где-то в три или в четыре, чтобы успеть к спектаклю, испарилась. Много и злобно размышлял о малом бизнесе, жадном и не берегущем время клиентов. Именно поэтому он в России, в тот момент думалось мне, никогда и не поднимется с колен. Но потом приехали рабочие, два молодых парня, вынули инструменты, сняли с багажника разные металлические балки и детали и довольно быстро принялись монтировать. На улице довольно холодно. Приплясывая в легких ботиночках на морозе, слесаря работали до семи, не переставая. Мне даже пришлось во дворе им устраивать дополнительное освещение.