Дневник

Статья Ю. Андреева о романе Кочетова в целом все же отрицательная.^[63]Хитрый Чаковский этим как бы уравновешивает впечатление от сообщении<я> о реформе «Нового мира».

Днем у Юры Трифонова. Потом обедаем с ним в ЦДЛ. Еду к Ц. И. Такси. <…>. У Ц. И. Отзвуки дня в «Новом мире» по телефонам. Усталость.

12 фев. Темный зимний день.

Вчера в 12 ч. членов партии «Нового мира» вызывали в райком. Что там говорилось, пока не знаю. Наверно призывали к дисциплине. <…> По словам Юры, Симонов отказался подписать письмо «десяти», а Исаковский подписал. Вчера в ЦДЛ мелькала белая голова Симонова, этой высокосортной б….. А третьего дня там метался Евтушенко, у которого я впервые заметил начинающуюся плешину.

Ц. И. переживает это очень болезненно, не спит даже со снотворным.

<…>

Третьего дня в «Нов<ый> мир» днем приходил Солженицын: румяный, быстрый. Юру с ним познакомил Можаев.^[64]<…>

Звонок Левы. Он убежден в скорой отставке Твард<овско>го (т. е. почти немедленной) спорит со мной и говорит, что я чего-то не знаю и т. п. Все может быть, конечно.

13 фев. <…> Сижу у финиша пьесы и что-то медлю. Словно не хватает чего-то. Совершенно еще не вижу целое. Все кажется мозаичным, пестрым, расползающимся.

В написанном есть правда времени и театрального быта, есть юмор, но маловато романтики, лирики и пафоса. А это тоже все необходимо. На одном этом не замешаешь пьесу: будет жидко и приторно, но и без этого, она неинтересна. <…>

Еще идея: сценарий о футбольной семье, о династии <…>. Сестра выходит замуж за игрока соперничающей команды. (Старостины и Дубинин).^[65]

Как-то промелькнула мысль: «Давным-давно» — это первый «мюзикл». Пьесу называли «героич<еской> комедией», «историческим водевилем» и т. п. — слово «мюзикл» еще не существовало и сам жанр этот не был известен. Но это именно то, что теперь называют «мюзиклом» на Западе, и что медленно и туго идет к нам.

3 часа дня. Звонок Ц. И. Последняя новость: просьбу об отставке Твардовского уважили и главным редактором назначен Косолапов. Это м. б. лучший из возможных вариантов. А впрочем?..

Днем иду к Н. П. Смирнову и Ц. И. У нее обедаю. Почти все разговоры о «Нов<ом> мире». В понедельник подают в отставку Дорош и Марьямов. Ц. И. потребовала обратно рукопись статьи о Мизиано.^[66]Не знаю, нужно ли это было делать? История с разведкой у Бр. через его дочку, Владимова и Буртина.^[67]«С Твардовским вопрос покончен». Не миф ли это? Приходит Кацева и соглашается почти со всем со мной. Она хвалит Косолапова.

14 фев. <…> Днем с Юрой у заболевшего Бори Слуцкого. Дарит мне свои последние книги с подписями. Занимаю у него 90 рублей. Уклонились от подписания писем Бакланов^[68] и В. Корнилов.^[69]Вообще — эти письма амортизировавшийся прием: на них никто не обращает внимания. Б. <Слуцкий> считает, что атака на «Новый мир» только часть антиинтеллигентской акции. Это возможно. А вообще «наверху» разброд: сравнение с пилотами, захватившими управление самолетом и не знающими употребления разных ручек. Антисталинисты там — Подгорный и Суслов. Сначала статья о Сталине, написанная Трапезниковым и Голиковым^[70], была на два подвала. Ее сократил Суслов, обзвонивший всех членов политбюро и каждому напоминавший, что именно тот говорил о Сталине на 22-м съезде. При голосовании только двое (и в том числе Брежнев) были за шумное празднование сталинской годовщины. Сейчас заседания Политбюро идут особенно бурно: Косыгин в который раз угрожает отставкой. Полянский ^[71]кричал ему: — Нет, вам не удастся соскочить с телеги… Роль Кириленко.^[72]Фронда Шелепина.^[73]Он как бы «в запасе». И т. п. <…>

15 фев. <…> Еще из рассказов Бори Сл<уцкого>. Вдова Довженко Солнцева^[74]продала дачу в Переделкино пресловутому Виктору Луи^[75]и там теперь своеобразная малина: место встреч дипломатов, провокаторов, псевдооппозиционных молодых художников и настоящих стукачей. Подъезжают черные машины с посольскими знаками и с другими знаками тоже подъезжают частенько. <…>

В № 1 «Иностр<анной> лит<ерату>ры» напечатан прекрасный неоконченный роман К. Чапека «Жизнь и творчество композитора Фолтына». Глубоко и точно. Почему-то вспомнилась судьба Коли Оттена, в котором есть много общего с героем романа. Он тоже отличный сюжет для романа. Читал с увлечением. Превосходно!

16 фев. <…> Вчера не обедал: за весь день съел сухой калач и бутылку ряженки. Два дня не брился.

Думал о Леве. Для него крах «Нов<ого> мира» — не только лишение ежемесячной основы его заработка, но и духовное сиротство. Редакция «Н<ового> м<ира>» была центром его жизни, хотя он и играл там маленькую и незаметную роль. Может быть, рецензирование редакционного самотека и останется еще какое-то время за ним, но родным домом новая редакция уже не будет.

Сегодня должна быть официально оформлена отставка Твардовского. О ней вчера во всех передачах сообщало Бибиси с кратким и довольно верным комментарием.