Читаем Дневник полностью

Именно наблюдать! Учительские и ученические типы. И буду записывать дни, чувства и наблюдения. Конечно, у меня горячая, впечатлительная и немного насмешливая натура, и поэтому я буду записывать все у тети (дневник будет у нее), ибо некоторые, не только девочки, но и учительницы, любят порыться в чужих корзинках и потом наябедничать доброй, всему верящей «Madame». Итак, осторожность не вредна. Конечно, я очень довольна, что еду в школу к девочкам-подросткам и не буду скучать, как иногда дома. Боже, как интересно: музыка, танцы, рукоделие, рисование и т. д. и т. д. Это большое разнообразие. И к тому же моя тетя. Это примите во внимание. Представляю вам особу тети. Полная (хотя она толстая, но это прилагательное довольно неприлично), румяная, маленькая (почти, как я) и добрая. Глаза красивые, темно-карие, зубы великолепные, твердые, крепкие, здоровые, как слоновая кость. Михалина с «ce petit propre» ушла в гости. В часов 6 пришел к нам г. Гасбах, и мы сели ужинать в 8 все, поджидая «рара», но он таки опоздал на минут 15–20. В 9 ч. ушел г. Гасбах домой, и мне сейчас нужно ложиться спать. Хотя это очень неприятно, но я должна подчиняться теперешнему, строго-нравственному контролю. До завтра, милый дневник. А знаете, мне вечером становится так жутко и неприятно, и так не хочется ехать в Москву, а хочется тихо полежать на диванчике или посидеть возле дорогой незабвенной мамочки.


Августа 16, пятница

Утром опять безумно захотелось в Москву. Мне кажется, что это решено, и я в скором времени уеду. Сегодня утром в 10 часов мы отправились к нашему доброму, любимому кс[ендзу] Василевскому. Он вернулся недавно, только в прошлую среду, из собственного имения, где он нашел некоторые непорядки и лишения. Мы, конечно, как всегда, шалили и добивались, кому первому поцеловать руку или заговорить. Он очень добрый и терпеливый, хотя крайне равнодушен и апатичен. Остришь иногда, а он бровью не поведет. Потом вернулись и стали обедать. После еды и чаю я играла на ангелюсе, читала и играла. К 5 час. нам прислали фрукты и вина. Это «рара». Вечером пришел француз (как его звать, не знаю), и мы с блеском, роскошью и шиком сервировали стол и дали превосходные телячьи котлетки и чудесного сига. Часов в 7 мы пошли купить масла, так как его позабыла купить Михалина. Живо пробежавшись, мы с Эдди попросили у мамы денег и побежали себе купить колбасу (1/2 ф[унта] первый сорт, вареной, без чесноку) и с большим удовольствием съели ее с хлебом. При этом покормили трех кошек. Вскоре я захотела пить и пошла парадным ходом в детскую. Но папа меня заметил и представил свою «Sophie» этому французу – бельгийцу Штольцу. Я залпом осушила рюмку «Barsac’у»[79] и опять пошла на двор. Там застала Эдуарда в обществе… дворникова сына и прачкиной дочки. Нечего сказать – компания!!.. Там немного поиграла с ними, а потом пошла домой. Кстати, Эдди еще раньше успел сбегать на кухню и там налопался некипяченой петербургской водой. Вот умник. Пожалуй, Михалине под пару. Но мы не сразу пошли спать, а еще долго томились в ожидании Эдиных подушек и одеяла. An revoir mon petit «journal»[80]!!


17 августа, суббота

Ура, уже решено, что буду учиться в Москве. И на платье куплено, и воротнички с манжетами припасены. Но самое главное, это то, что я познакомилась с г. Арутюновым. Это очень симпатичный, добрый и хороший человек. Мы его встретили, идя в Гостиный двор купить материю. С ним на углу Знаменской площади[81] простояли почти 3/4 часа. Он принял наше приглашение, и мы завтра ждем его к обеду. Сегодня же придет о. Василевский, очень милый и добрейший.

После обеда мы с мамочкой опять разговаривали на тему об отъезде, и моя дорогая чудная мамуся согласна, что там мне будет хорошо, и к тому же практика французского и немецкого превосходна. Вечером явился о. Василевский, и мы без умолку болтали и наперерыв старались доказать чем-нибудь наше остроумие и мудрость. Папа, как всегда, немного зевал. Мы пошли спать довольно поздно. До завтра.


18 августа, воскресенье

Ура! Мой дневник живет неделю, без перерыва пишу в нем важное и стоящее внимания. Мы утром с папочкой отправились на фабрику, а оттуда вернулись на извозчике, предварительно заехав к парикмахеру (рара брился). Приехали домой, а я в 1 час ушла к Черепеполкову[82] купить вина и фруктов. Вскоре пришел Арутюнов и просидел у нас почти до 6 1/2 час. вечера. Когда он ушел, то рара отправился по делам, а мы ехали в кинематограф. Вернулись в 9 1/2 час. вечера. Папа пришел в 2 ч. н[очи].


19 августа

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Книга рассказывает о жизни и деятельности ее автора в космонавтике, о многих событиях, с которыми он, его товарищи и коллеги оказались связанными.В. С. Сыромятников — известный в мире конструктор механизмов и инженерных систем для космических аппаратов. Начал работать в КБ С. П. Королева, основоположника практической космонавтики, за полтора года до запуска первого спутника. Принимал активное участие во многих отечественных и международных проектах. Личный опыт и взаимодействие с главными героями описываемых событий, а также профессиональное знакомство с опубликованными и неопубликованными материалами дали ему возможность на документальной основе и в то же время нестандартно и эмоционально рассказать о развитии отечественной космонавтики и американской астронавтики с первых практических шагов до последнего времени.Часть 1 охватывает два первых десятилетия освоения космоса, от середины 50–х до 1975 года.Книга иллюстрирована фотографиями из коллекции автора и других частных коллекций.Для широких кругов читателей.

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары