ДНЕВНИК БЕЛОЙ ОРХИДЕИ (Хроники рода Забини) (СИ)

Блейз вздрогнул, словно получил хлесткую пощечину. Он смотрел в лицо Драко, перекошенное гневом, понимая, что тот совсем не слушал, о чем он ему говорил. А ведь это была исповедь его истекающей кровью души…

– Я не пьян, – прошептал Блейз, отворачиваясь.

– Поттер там умирает, а ты, грязная итальянская шлюха, попиваешь здесь винцо и несешь бредни про несчастную любовь! – выпалил Малфой.

– Может я и шлюха, только твой Поттер тоже не святой! – в отчаянии закричал Блейз. – И я рад, что он бросил тебя так же, как ты меня. Пришел день, Драко, когда весь мир провалился под твоими ногами, и ты узнал, что чувствовал я, грязная итальянская шлюха, которая любила тебя больше жизни… Каждый день рядом с тобой был для меня как маленькая прожитая жизнь. Я летал на крыльях от счастья, глядя в твои прекрасные серые глаза, а твоя улыбка заставляла меня забывать обо всем на свете. Каждому из нас, Малфой, жизнь дана лишь один раз, и каждый имеет право любить и быть любимым, даже такой, как я, Белая Орхидея, итальянская шлюха. Любовь к тебе была смыслом моей жизни, но ты больше не любишь меня, и сейчас я хочу умереть!

– Ты не хочешь жить, Забини, но при этом убиваешь не себя, а Поттера! Только ты способен на такую чудовищную ложь и коварство, потому что ты всегда был эгоистом и мерзавцем, – отчеканил Малфой. – На твою радость Поттер бросил меня, но тебе этого мало, и ты решил ему отомстить, не смог простить, что он перешел тебе дорогу, поэтому ты убиваешь его!

– Поттер чудовище, он заслужил смерть! – воскликнул Блейз. – Но ты словно ослеп в своей ложной любви к нему и не видишь очевидное. Даже если бы я мог тебе все рассказать, ты не поверил бы ни единому моему слову, мой белокурый ангел… Поттер словно околдовал тебя и ты все забыл, что у нас было…

Забини медленно опустился на колени перед своим возлюбленным и с отчаянием произнес:

– Прошу тебя, умоляю, вспомни ту волшебную ночь, когда мы гуляли у озера, не ощущая ни времени, ни расстояния. Вода, уходя вдаль, была похожа на серебристую дорогу, которая вела к звездам. Мы смотрели на небо, взявшись за руки, и искали созвездия. Тогда мы нашли для себя две звезды, чтобы в разлуке они напоминали нам друг о друге. Когда я был в Италии, каждую ночь я смотрел на небо и думал о тебе. Может быть я изменял тебе, отдаваясь телом другим, но моя душа рвалась к тебе, и только ты всегда был в моем сердце, мой прекрасный принц.

– Сколько пафоса, Забини, – фыркнул Малфой. – Ты всегда был дрянным стихоплетом, но отличным комедиантом. Bravissimo, Pedrolino Signore! (Брависсимо, синьор Педролино ит.)

– Я всегда был искренен с тобой! – вставая с колен, с горечью воскликнул Блейз. – И сейчас, когда я потерял тебя, я поднимаюсь на Астрономическую башню и всматриваюсь в ночное небо в поисках наших звезд. Ты бросил меня, но на звездном небе мы всегда будем вместе, Драко. У нас будет целая вечность, чтобы любить друг друга.

– Я пришел сюда не для того, чтобы слушать твой упоротый бред про звезды, – ответил Малфой.

– Ну конечно, ты пришел сюда ради Поттера, не так ли?

– Он умрет, да? – снова срываясь на крик, выпалил Малфой и, не дожидаясь ответа, снова схватил флорентинца за грудки и начал его трясти: – Отвечай, мразь, Поттер умрет?

– Сколько не живи, все равно сдохнешь, – ответил Забини, зло усмехнувшись, снова пряча свои истинные чувства за привычной маской надменного эгоиста и скрывая свою обнаженную, разрывающуюся от боли кровоточащую душу.

– Я не позволю тебе убить Поттера, ублюдок, – прошипел Малфой в самое лицо флорентинца. – И пусть он теперь с Уизлеттой, я не буду мстить, как ты, и не допущу, чтобы он умер, потому что люблю его несмотря ни на что. Мне нужно противоядие и ты мне его дашь, пока еще не поздно.

– Ну ты же знаешь, если меня по–хорошему попросить, то я могу по–хорошему и послать, – ответил Блейз.

– Мне нужна жизнь Поттера и ты мне ее дашь, дрянь, – отчеканил Малфой.

– А как же моя жизнь, мой принц? – тихо спросил Блейз, грустно улыбнувшись.

– Мне не нужна твоя жалкая, ничтожная жизнь, Забини. Мне нужна жизнь Поттера.

На мгновение Блейз почувствовал, как горло перехватило спазмом и он начал задыхаться. Он испытал такой острый приступ боли, несоизмеримый с адскими страданиями, через которые ему пришлось пройти, чтобы выжить. Душевная рана, нанесенная Драко Малфоем, была страшнее любой физической боли, пережитой Блейзом Забини. В этот миг юному герцогу показалось, что внезапно распахнулась невидимая дверь и холодный ветер из потустороннего мира ворвался в его теплую комнату. Он ощутил дыхание смерти. Блейз вздрогнул и поежился. В это судьбоносное мгновение он принял решение.

– Ты сделал свой выбор, mio angelo, – улыбнувшись, мягко произнес юный герцог и подошел к тайнику в письменном столе. Сотворив несколько заклинаний, он открыл его, извлек маленький хрустальный флакончик и швырнул Драко. – Забирай жизнь Поттера и проваливай. Мы больше никогда не увидимся. Удачи, Малфой, – добавил Забини и поспешно отвернулся.

Драко на лету поймал пузырек с противоядием, от которого зависела жизнь гриффиндорца.