Дневник Бриджит Джонс

– Ты должна брать по максимуму от жизни, пока не вышла замуж, Бриджит, – говорила мне она. – Как только появляются дети и женщина оставляет работу, ей не позавидуешь. Конечно, Джереми считает, что мое существование – сплошной праздник, но он не представляет, как трудно заниматься двумя детьми, один из которых младенец, а другой ясельного возраста. И это работа без выходных. Когда Джереми приходит вечером домой, он ложится на диван, получает вкусный ужин и, как я теперь понимаю, мечтает о клубе «Гавань» и девушках в обтягивающих нарядах. Раньше у меня была работа. И я прекрасно знаю, что куда радостнее каждый день наряжаться в офис, кокетничать там с мужчинами и ходить обедать, чем таскаться в чертов супермаркет и забирать Гарри из яслей. Но от Джереми всегда исходит такое чувство обиды, будто я легкомысленная дамочка, которая только и делает, что ходит по шикарным магазинам да ресторанам, пока он вкалывает не разгибая спины.

Она, Магда, очень красивая. Я смотрела, как она грустно водит пальцами по бокалу с шампанским, и задавалась вопросом, что же нам, женщинам, все-таки нужно. У других, черт возьми, всегда трава зеленее. Сколько раз я в отчаянии думала о своей незавидной участи, страдала, что каждую субботу напиваюсь до полусмерти и ною в уши Джуд, Шерон и Тому, как мне плохо без мужчины. Я еле свожу концы с концами, и надо мной смеются, потому что я незамужняя идиотка, а Магда, везучая, живет в большом доме, на кухне у нее восемь разных видов макарон в специальных баночках, и она каждый день ходит по магазинам. И вот она сидит передо мной несчастная, неуверенная в себе, измученная, и говорит, что мне повезло…

– Кстати, – вдруг просветлев, сказала она, – я сегодня купила такое чудное платьице от «Джозефа»! Красное, с двумя пуговками сбоку от ворота, покрой прелестный, двести восемьдесят фунтов. Господи, как бы я хотела оказаться на твоем месте, Бридж, иметь возможность завести роман! И два часа отмокать в ванне утром в воскресенье. И, никому не отчитываясь, уходить на всю ночь. Не хочешь завтра с утра по магазинам пробежаться?

– Э-э. Я, вообще-то, на работу иду, – ответила я.

– Ах, – выдохнула Магда, на мгновение удивившись. – Знаешь, – продолжала она, вертя в пальцах бокал, – когда начинаешь подозревать, что у твоего мужа появилась женщина, которую он предпочитает тебе, очень тошно сидеть дома и все время думать о том, с какими еще женщинами он может столкнуться там, во внешнем мире. Чувствуешь себя бессильной.

Я подумала о маме.

– Ты могла бы обрести силу, – попыталась я нащупать выход, – совершить бескровный переворот. Возвращайся на работу. Заведи любовника. Заткни Джереми за пояс.

– Только не при двух маленьких детях, – с покорностью в голосе ответила она. – Я свою дорожку выбрала, и поворачивать мне некуда.

О господи. Том нередко говорит мне траурным голосом, положив свою руку на мою и тревожно глядя в мне глаза: «Лишь женщины исходят кровью».

Пятница, 19 мая

56,3 кг (за ночь потеряла 1 кг 700 г – видимо, поела пищи, на поглощение которой уходит больше калорий, чем она отдает в организм, как то: листья салата латука, которые надо оч. долго жевать), алкоголь: 4 порц. (благопристойно), сигареты: 21 (плохо), мгновенная лотерея: 4 (не оч. хор.).

16.30. Как раз в тот момент, когда Перпетуя особенно донимала меня работой, опасаясь, что не уедет вовремя в Глостершир на выходные, зазвонил телефон.

– Привет, доченька! – пропела в трубку мама. – У меня новости! Такой возможности у тебя еще не было!

– Что еще? – мрачно буркнула я.

– Тебя покажут по телевизору! – с ликованием выпалила она.

Я рухнула головой на стол.

– Завтра в десять утра мы со съемочной группой будем у тебя. Доченька, ну разве ты не в восторге?

– Мама. Если ты приедешь ко мне со съемочной группой, меня в квартире не будет.

– Но ты не можешь отказаться, – произнесла она ледяным тоном.

– Могу, – не сдавалась я. Однако тщеславие уже закралось мне в душу. – А в чем, собственно, дело? Что такое?

– Ах, доченька, – заворковала она. – Мне сказали взять в «Женской доле» интервью у женщины помоложе. У женщины, переживающей предклимактерический период, которая осталась одинокой и которая может рассказать о страхе перед бездетностью и так далее; ну, ты понимаешь.

– Я не переживаю предклимактерический период, мама! – взорвалась я. – И женская доля моя очень даже ничего, у меня есть мужчина!

– Не говори ерунды, доченька, – приглушив голос, проговорила она. Из трубки доносился офисный шум.

– У меня есть мужчина.

– И кто же это?

– Тебе знать необязательно. – Тут я обернулась через плечо и глянула на Перпетую. Она ухмылялась.

– Доченька, не отказывайся, пожалуйста. Я ведь уже сказала, что нашла героиню.

– Нет.