Дневник Бриджит Джонс

58,5 кг (и все равно, оно того стоит), алкоголь: 3 порц. (оч. хор.), сигареты: 32 (оч. – оч. плохо, особенно учитывая, что в этот день дала обещание бросить), калории: 1800 (хор.), мгновенная лотерея: 4 бил. (сойдет), кол-во прочитанных материалов по текущим событиям: 1,5; звонки в «1471»: 22 (нормально), время, затраченное на воображаемые переругивания с Дэниелом: 2 ч (оч. хор.), время, затраченное на воображаемые разговоры с Дэниелом, в которых он просит меня вернуться: 1 ч 30 мин (отлично).

Так. Решила на все смотреть с оптимизмом. Я совершенно переменю жизнь: стану большим специалистом по текущим событиям, окончательно брошу курить и сформирую здоровый союз со зрелым представителем мужского пола.

8.30. Не выкурила еще ни единой сигареты. Оч. хор.

8.35. Целый день без сигарет. Отлично.

8.40. Надо заглянуть в почтовый ящик: вдруг что интересное пришло?

8.45. У-у-у. Омерзительное письмо из Бюро социального обеспечения. Требуют от меня тысячу четыреста пятьдесят два фунта. Что? С какой это стати? Нету у меня тысячи четырехсот пятидесяти двух фунтов. Господи, нужно покурить, чтобы успокоиться. Нет. Нельзя. Нельзя.

8.47. Только что выкурила сигарету. Но день без сигарет не считается официально начавшимся, пока не оделась. Ни с того ни с сего вспоминаю о своем бывшем друге Питере, с которым у меня был здоровый союз в течение семи лет, после чего я его бросила по каким-то глубоким и важным причинам, которых не могу сейчас вспомнить. Время от времени – обычно когда ему не с кем поехать в отпуск – он просит меня к нему вернуться и говорит, что хочет на мне жениться. И вот я уже погружаюсь в мысли о том, что, быть может, Питер – это то, что мне нужно. К чему мучиться и страдать, если есть человек, которому я необходима? Быстро нахожу телефонный номер, звоню Питеру и оставляю ему на автоответчике сообщение: просто прошу перезвонить, а не выкладываю весь план совместной жизни и в горе и в радости, пока смерть не разлучит нас и т. п.

13.15. Питер не перезванивает. Теперь мне отвратительны все мужчины, даже Питер.

16.45. Акция «Нет сигаретам» пошла коту под хвост. Питер мне наконец позвонил.

– Привет, Пчелка, – (Мы всегда звали друг друга Пчелкой и Шмеликом.) – А я и сам тебе звонить собирался. У меня большие новости. Я женюсь.

Уф. В области желудка как-то нехорошо. Бывшие возлюбленные ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не должны ни с кем встречаться и ни на ком жениться. Они обязаны оставаться холостяками до конца лет, чтобы у тебя всегда было ощущение, что имеется запасной вариант.

– Пчелка? – сказал Шмелик. – Ж-ж-ж-ж-ж?

– Прости, – промямлила я. Все поплыло у меня перед глазами, и я сползла по стене. – Просто… м-м… увидела, как на улице машины столкнулись.

Тем не менее к дальнейшему разговору я проявила живейший интерес, и Шмелик битых двадцать минут распространялся о том, как дороги нынче пригласительные открытки, после чего подвел черту:

– Ну, мне пора. У нас по программе сегодня колбаски из оленины с можжевеловыми ягодами и телевизор.

Уф. Только что выкурила целую пачку сигарет, в знак неповиновения и из желания немедленно самоуничтожиться. Хоть бы оба они разжирели так, чтоб их пришлось подъемным краном вытаскивать через окно.

17.45. Старательно зубрю имена членов «теневого кабинета», чтобы не погрузиться в пучину полного неверия в себя. Конечно, суженую Шмелика я никогда не видела, но она почему-то представляется мне высоченной худой блондинкой, в духе великанши с крыши, которая встает в пять утра, идет в спортзал, растирается солью, а потом весь день заправляет международным банком и тушь у нее при этом не размазывается.

Как горько и унизительно сознавать, что чувство превосходства над Питером, которое я испытывала все эти годы, было вызвано тем лишь фактом, что я сама с ним разделалась, а теперь он одним махом разделывается со мной и женится на валькирии-великанше. Погружаюсь в мрачные и циничные размышления о том, что сердечные трагедии вызывает не столько утрата как таковая, сколько оскорбленная гордость и уязвленное самолюбие. Попутно рождается мысль, что причина нечеловеческой самоуверенности герцогини Йоркской кроется в желании принца Эндрю ее вернуть (ничего, вот женится на другой, ха-ха).

18.45. Только я включила телевизор, чтобы посмотреть шестичасовой выпуск новостей, с блокнотом и ручкой наготове, как в квартиру ввалилась мама с сумками.

– Доченька, – сказала она, проносясь мимо меня на кухню, – я принесла тебе вкусного супчику и кое-что из моего гардероба – к понедельнику!