Дневник чужих грехов

— Молодец, ты все понял правильно.

Через полчаса я обнаружила его на крыльце, он сидел на нижней ступеньке и что-то бормотал. Могло показаться, он напевает.

— Юрис, — позвала я.

Парень вскочил, хотел сбежать, но я махнула рукой, призывая остаться, и он замер в трех шагах от меня.

— Я не против, чтобы ты приходил, — заговорила я, — но у меня есть дела. Давай договоримся, ты не будешь прятаться. Подойдешь и постучишь в дверь. Вот так. Я выйду, и мы немного поболтаем. Хорошо?

Он кивнул. Похоже, он действительно все понял.

— Аня, — сказал громко, кивнул, а потом забормотал, размахивая руками.

— Ты помнишь, как мы встретились, вечером, возле ручья? — решила я попытать счастья, рукой показывая направление. Юрис кивнул. — А еще кого-нибудь ты видел в тот вечер? Видел?

Он опять кивнул.

— Кого?

«Господи, я что, спятила? Разве он может ответить?»

Юрис отчаянно мычал, стараясь помочь себе руками, и даже притоптывал, а я пыталась понять. Через пять минут мы вконец измучили друг друга.

— Ладно, иди, — сказала я с печалью.

Он побрел к калитке, ссутулившись и втянув голову в плечи, больше всего похожий на побитую собаку. А я подумала: чем изводить себя и несчастного парня, лучше бы занялась работой. Позвоню мужу и в самом деле сяду за работу.

Мужу я позвонила, далее план дал сбой. За компьютером я все-таки устроилась, но, глядя на экран, думала о Юрисе. Что он пытался мне сказать? Ведь пытался же? Мать его должна понимать. Хоть что-то должна… Это ее ребенок, и за долгие годы она как-то приспособилась. Что, если поговорить с ней? Баба она вздорная, в селе об этом знали все и предпочитали с ней не связываться. Вряд ли мое появление ее обрадует. Но попробовать, пожалуй, стоит. В общем, раздумывала я недолго и вскоре на велосипеде отправилась в село.

Возле магазина группа женщин что-то обсуждала. Я поздоровалась, мне недружно ответили, после чего воцарилась тишина. Даже не оборачиваясь, я точно знала, все четверо смотрят мне вслед. Взгляды неприязненные, я чувствовала это спиной. Эти взгляды хотелось сбросить, резко отведя плечи назад, сбросить, как ненужный и надоевший груз.

Юрис жил неподалеку от Коровиных. Проезжая мимо дома художника, я заметила Екатерину Осиповну. Она приветливо помахала рукой. На веранде в инвалидной коляске дремал Коровин. Он вдруг открыл глаза, глядя прямо на меня, в глазах такая мука, что я едва не вскрикнула, так вдруг стало страшно. И поспешила дальше, старательно избегая мыслей о нем.

«Они похожи с Юрисом, — с грустью подумала я. — Оба в вынужденной изоляции, виной которой болезнь. Юрис, по крайней мере, может двигаться». Что за мысли лезут в голову?

К счастью, я уже тормозила возле нужного мне дома. Мать Юриса, дородная тетка в цветастом халате, мыла окно. Оставив велосипед возле калитки, я приблизилась к ней, пытаясь вспомнить ее отчество. Верный, увязавшийся за мной, бежал рядом, жалобно поскуливая.

— Здравствуйте, Елена Семеновна! — крикнула я с намерением привлечь внимание хозяйки.

— Привет, — буркнула она, приглядываясь.

В дом она меня не пригласила, впрочем, это, может, и к лучшему.

— Павел здесь?

— Юрис? — переспросила она. Выходит, родная мать тоже называет его этим прозвищем? Неожиданно. — На что он тебе сдался?

— Мы с ним подружились, — улыбнулась я.

— Нормальных мужиков уже не осталось? Или тебе с ними не интересно?

— Послушайте, вы понимаете своего сына? Я имею в виду, понимаете, что он говорит?

— Так ведь он говорить не может.

— Но… вы ведь как-то общаетесь?

— Тебе чего надо? — сердито спросила она.

— Я встретила Юриса, когда шла с электрички. Вы знаете, тем вечером погибла девушка. Вот я и подумала: возможно, Юрис что-то видел…

— Ты что это? — прошептала она, перегибаясь ко мне, я даже решила, что Елена Семеновна сейчас ринется в окно, чтобы оказаться рядом и вовсе не с намерением заключить меня в объятия. В голосе такая злость, что оторопь берет. — На дурачка убийство свалить хочешь? А может, ты девку-то и убила? А что? Вам не привыкать…

— Имеете в виду историю нашего семейства? — усмехнулась я. — Согласна, она далека от образцовой. Но я к вам не за этим. Обвинять Юриса вряд ли кому придет в голову, но если он действительно что-то видел, это, безусловно, поможет следствию. Вы ведь не откажетесь помочь?

Мой спокойный тон подействовал, желания поскандалить в ней заметно поубавилось.

— Шла бы ты отсюда, — сказала она устало.

— Вы понимаете, что он говорит, или нет? — не отставала я.

— А мы с ним бесед не ведем. Не обучены беседам. У меня работы полно, а у него умишка нет беседовать.

— Если он кого-то видел…

— Кто ж дурачку поверит? — хмыкнула она. — А вот со спокойной жизнью мы точно простимся.

Только в тот момент я поняла, как сглупила. И в самом деле: кто примет во внимание показания Юриса? Но узнать, видел ли он кого-то тем вечером, хотелось ничуть не меньше.

— Может, все-таки попробуете его расспросить?