Читаем Дневник длиною в жизнь. История одной судьбы, в которой две войны и много мира. 1916–1991 полностью

Когда мы пришли, то на лужайке был собран круг и под гармонь танцевали. Часть публики стояла около круга, большинство же ходило по парку. Мы тоже стали ходить. Я ходила с Таисой. Ребята наши как пришли, так и уселись на лавочку, а нам за все время не пришлось ни разу присесть. При входе в парк стояли два мороженщика, и все, кто только приходил в парк, прямо покупали мороженое. Для деревенского люда это, конечно, большое удовольствие, ведь они редко его видят. Гуляли мы в парке до самого вечера и все это время только и знали, что ходили взад и вперед по одной и той же аллее. Да, совсем забыла. Наши, то есть дедушка, мама, папа, Валька и Нюра, тоже гуляли в парке. Они приехали на лошади и были там недолго, еще днем уехали домой. Совсем уже к вечеру собрались мы домой. Пошла нас опять целая партия, кроме наших, шли еще с нами вопревские, казаковские и прудиловские девчата и ребята. По дороге пристали к нам два вопревских хулигана и стали безобразничать. Взяли палки, да и ну сзади подгонять нас, как стадо баранов. Делать было нечего, пришлось бежать. Прямо целая комедия. Наконец эти хулиганы оставили нас, когда мы дошли до разветвления дороги. Одна дорога шла в Вопрево, другая в нашу деревню. Между тем солнце уже село и становилось темно. Пока мы дошли до деревни, была уже ночная темь. Придя в деревню, мы все разошлись по домам пить чай и ужинать. Придя домой, я переобулась, поела, попила чаю и отправилась на улицу. Народу на улице было еще мало. Я вышла на дорогу, гляжу, идет Маня с какими-то девчатами, пошла с ними. Вскоре народу стало прибывать. Пришли вопревские ребята с гармонью, устроены были танцы. Не помню уже, каким образом, но я очутилась с Ольгой. Мы с ней ходили по улице, пели, плясали, она мне поверила свое горе о том, что разошлась со своим прежним ухажером, каким-то Егором с участка. И разошлась-то не по своей воле, а потому что какой-то парень, глухой Яша, который, кстати сказать, приходится двоюродным братом моей матери, стал ухаживать за Ольгой и отбил ее от Егора, наговорив ему что-то. Ольга очень горюет об этом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное