Дневник «Эпик Фейл». Куда это годится?!

Тем не менее Эпик выдвигает уйму возражений.

Его не устраивает:

– название агрегата;

– вторжение в частную жизнь;

– малые размеры порции лакомства.

Также Эпик грозится колотить по «Ленивому медведю – 2000» до тех пор, пока механизм не выплюнет все наггетсы до последнего кусочка.

– Устройство будет изготовлено из медведеупорной стали, – информирую я, – так что желаю удачи!

– Удачи в чём? – раздаётся голос.

Я поднимаю глаза и в дверях моей комнаты вижу маму. Недовольно бурчу.

– Обязательно врываться на каждое совещание?

– У тебя было открыто. К тому же в этом доме наши спальни расположены в разных концах. Мне неуютно оттого, что ты так далеко. – Мама присаживается на краешек кровати и обнимает меня. – Подготовил доклад на конкурс?

– Нет.

– Разве сдавать не завтра?

– Завтра.

– Так твой доклад готов?

Ох, как же я мечтаю о том дне, когда мир оставит меня в покое и перестанет подвергать сомнению мои принципы!

– Всё под контролем, мама. Хочешь меня оскорбить?

– Ну что ты, Тимми, никто тебя не оскорбляет. Просто я знаю, как важен для тебя этот конкурс.

Она целует меня в нос и суёт в руку печенье с арахисовой пастой.

– Специально для тебя испекла, – шепчет мама. – На удачу в завтрашнем состязании.

– Спасибо, – невнятно бормочу я и крепко обнимаю её за шею.

Мама легонько нажимает пальцем на мой нос, как на кнопку звонка.

– Через полчаса – отбой, – говорит она и выходит.

Я провожаю её глазами, потом опускаю взгляд на печеньку в руке. Печеньки уже нет.

Её слямзил вороватый меховой шар, разлёгшийся по соседству.

Глава 15. Когда я доберусь туда на «фениксе»

– Эта колымага может ехать быстрее?

– Не-а, – беззаботно отвечает тётушка, крутя баранку своего старенького «Понтиака-феникса». – Я и так гоню изо всех сил.

– Этой консервной банке лет тридцать, не меньше! – ворчу я. – Почему бы тебе не взять немного денег из кубышки и не купить нормальную машину?

– Потому что мне нравится эта, – заявляет двоюродная бабуля, и в этот момент мотор глохнет. – Ах, чтоб тебя! Вот не любит она правые повороты, и всё. Знаешь такую дорогу в школу, чтобы поворачивать только налево?

Я возмущённо хмыкаю.

Тётя пытается оживить двигатель, но безуспешно, поэтому я выскакиваю из авто.

– Эй, ты куда? – удивляется она.

– В школу, куда же ещё! Побегу со всех ног. Я и так уже часов на пять опоздал.

– Нельзя бежать со всех ног, если у тебя перелом!

– В любом случае выйдет быстрее, чем на этой развалюхе. И вообще, школа всего в трёх кварталах отсюда.

Я хватаю костыль и, хромая, преодолеваю три квартала на максимально возможной скорости. Получается не очень быстро.

Я просто обязан был взять с собой знамя. Ведь на нём начертан девиз моего агентства.

Однако нести его ох как тяжело. В конце концов длинный кусок материи обматывается вокруг моей головы, и я уже не вижу, куда иду.

И меня сбивает поезд.

– Привет-привет, Тимми Фейл! – пищит поезд по имени Молли Москинс. – Ты врезался прямо в меня!

– О-о-о, только не сейчас! Молли Москинс, я опаздываю!

– А что стряслось?

– Мама меня не разбудила. Пожалуйста, отцепись. Я тороплюсь на конкурс детективов.

Но Молли не слушает – её взгляд приклеен к моему гипсу.

– И ты даже не позвал меня расписаться на гипсе! Как же так?

– Я никого не звал расписываться! Это непрофессионально. Может, всё-таки слезешь с меня?

Молли Москинс не двигается. Она в печали.

– Вот, держи! – я даю ей цветной карандаш, которым собирался раскрасить знамя.

В глазах Молли вспыхивает радость.

– Только поскорее, ладно? Сегодня самый важный день в моей жизни!

Так оно и есть. Потому что сегодня я вступлю в борьбу с другими участниками конкурса.

И разгадаю тайну пропавшего глобуса.

И пущу выигранные деньги на расширение филиальной сети агентства. Например, открою отделение в Перу.

Надо заметить, это довольно далеко от того места, где я нахожусь сейчас.

В эту минуту я лежу лицом вниз на газоне перед школой, а девчонка, от которой пахнет мандаринами, рисует на моей гипсовой ноге сердечки.

Вскоре нога становится похожа на рекламный щит, разрисованный хулиганистым Купидоном.

К нам подходит Ролло. Изо рта у него торчит кусок печенья с начинкой.

– Чудненько, – оценивает он нашу композицию.

– Тебе что, заняться нечем? – огрызаюсь я.

– Большая перемена, время обеда, – отвечает он. – А почему тебя сегодня с утра не было на уроках?

– Не твоё дело.

– Доклад сдал?

– Нет! – рычу я. – Куда, по-твоему, я так тороплюсь?

Ролло пожимает плечами.

– Не знаю… Кажется, доклады принимают до часу дня.

– До часу? И узнаю я об этом только сейчас! Было сказано: срок до пятницы, и всё.

Ролло опять пожимает плечами.

– Симпатичная буковка «М» вышла, – говорит Молли, выписывая на гипсе своё имя.

– Сколько времени? – ору я как ненормальный.

Ролло опускает взгляд на свои наручные часы с эмблемой Стэнфорда.

– Половина первого. У тебя ещё полчаса, чтобы добраться до кабинета директора.

– Тю, – презрительно бросаю я. – Уйма времени на раскрытие дела.

– Ты его ещё не раскрыл? – изумляется Молли.

– Пока нет. Но я Тимми Фейл, и в этом весь план.

– Твой план – вообще не раскрывать? – высказывает предположение Ролло.