Дневник историка (2015–2018)

Сегодня смотрел концовку передачи В. Третьякова о демократии. Опять те же лица (Орлов, Мигронян, Кувалдин, Дискин, Б. Межуев), которые из передачи в передачу жуют одну и ту же жвачку. Едва ли нужно доказывать, что любые понятия возникают и эволюционируют в контексте места и времени. Поэтому не может быть каких-то шаблонов, при помощи которых можно осуществлять замеры универсальности того или иного явления. Поэтому смешно говорить о наличии универсальной демократии в обществах, в которых основные массы вообще были лишены каких-либо гражданских прав. Это была демократия для элитных группировок. Можно ли вообще говорить о демократии в России, когда в ней отсутствовало гражданское общество с его разветвленной системой институтов? Рассуждения о демократии и демократических институтах (вече) на Руси, о парламентаризме в России в начале ХХ века не могут не вызвать ничего, кроме улыбки. Поэтому утверждения о глубинных корнях демократии в России являются ничем иным, как идеологической приправой. Разумеется, нельзя усовершенствовать то, чего нет.

Сегодня в разговоре с Володей Поликарповым узнал, что умер А. А. Искендеров, он не дожил несколько дней до 90-летия. Вспоминал наши встречи на редколлегии журнала «Вопросы истории» в конце 1980-х – начале 1990-х гг. Из состава редколлегии тех далеких лет из жизни уже ушли И. Д. Ковальченко, П. В. Волобуев, Н. Н. Болховитинов, А. С. Гросман, В. П. Данилов, Р. Е. Кантор, В. И. Кузищин, Б. В. Левшин, И. В. Созин, К. И. Седов, А. Я. Шевеленко. Заседания редколлегии были интересными и содержательными. Затем встречи прекратились и решения принимались единолично А. А. Искендеровым. К сожалению, так и осталась нереализованной его мечта стать академиком РАН, хотя по своему потенциалу Ахмед Ахметович был, бесспорно, крупным ученым. По всей видимости, журнал возглавит его сын Петр. В советский период была в ходу порочная в своей основе формула «незаменимых людей нет». Это глубочайшее заблуждение. Каждая личность уникальна и неповторима, однако понять эту простую истину у нас до сих пор не могут.

18 декабря

Сегодня мне исполнилось 76 лет. Череду поздравлений открыл мой ученик Валерий Карнишин, а продолжили мои близкие, друзья, ученики, коллеги. Утром приехал Стас, он устроил чаепитие, а затем убежал встречать из школы детей. В дни рождения с какой-то особой силой ощущаешь быстротечность времени, которое с возрастом набирает ускорение. Но сделать ничего нельзя, ибо все мы несемся в потоке времени, которое, по всей видимости, имеет смысл, которого человек постичь не в состоянии. Все теоретические рассуждения на этот счет бессмысленны, следовательно, и бесполезны.

Вчера вечером смотрел трехслойную передачу Соловьева с теми же людьми и с теми же пассажами. Создается впечатление, что в России кроме двух-трех десятков человек больше никого нет. Эти два-три десятка дают оценку международных и внутренних событий, что-то прогнозируют. Такая же картина в других передачах. В частности, началось обсуждение президентской избирательной кампании. Оказывается, что при всей огромности страны у нас практически нет политических лидеров, все упирается в одного человека. Раньше это был царь, затем генеральный секретарь, сейчас президент. Все остальное от лукавого. Все рассуждения о наличии в современной России гражданского общества не имеют под собой реальной почвы. Два века эта проблема находится в общественном дискурсе, однако практического результата как не было, так и нет до сих пор.

Вчера же на передаче затронули вопрос о коррупции, которая на протяжении веков, как ржа, разъедает Россию. На пресс-конференции Путин в качестве примера привел свой разговор с Бортниковым. Если коррупция проникла и разъела уж такую структуру, а президент не знает, что с этим делать, то это весьма печально. Путем перемещений лиц из одной местности в другую исправить ситуацию невозможно. В настоящий момент коррупция напоминает раковую опухоль в ее последней стадии.

Целый ряд интересных вопросов затронул Сатановский, который, как я наблюдаю, с каждым разом выступает все резче. В частности, речь шла о продолжающей покупке американских облигаций. По сути, речь шла о пересмотре целого ряда позиций в области внутренней и внешней политики, которая сформировалась еще в 1990-е гг. Думаю, что это правильная постановка вопроса.