Дневник историка (2015–2018)

Вечером 8 декабря позвонила Черникова и сообщила о смерти А. П. Корелина. Весьма грустное известие. С Авениром дружили с 1968 г. Он внес значительный вклад в отечественную историческую науку. Звонил Толе Иванову, Наташе Ивановой, И. М. Пушкаревой, долго говорили с Ритой Удальцовой. Все потрясены этим известием. О времени и месте похорон пока неизвестно. Грустные дни. Поистине, все идем к конечной цели с разным интервалом.

Уже далеко за полночь, однако сна нет. Пролистываю разные книги, но взгляд на чем-то конкретном не задерживается. Вслед за старшим поколением, стало интенсивно уходить наше среднее поколение историков. Авенир вобрал в себя и продолжил славные родовые традиции крупных отечественных историков, которые всю свою жизнь посвятили исторической науке. Его труды являются классическими. Жаль, что ему так и не удалось завершить свою монографию по российскому дворянству. Долгие годы Авенир возглавлял Центр «История России ХIХ – начала ХХ в.». В январе он собирался выступить в Центре с докладом по вопросам экономического развития начала ХХ века, согласился быть куратором по этим проблемам в 9-м томе многотомной истории России. Не представляю, кто на данном этапе мог бы заняться экономическими проблемами. Придется просить Юру Петрова.

Авенир был прекрасным и верным другом, с которым можно было поговорить по душам.

9 декабря

Целый день занимался переговорами о похоронах А. П. Корелина. Непростое это дело. Они состоятся в понедельник. Будет трудный день. По состоянию здоровья несколько человек прийти на похороны не смогут.

Написал письмо С. В. Журавлеву по поводу письма Бибикова. Он согласится с моими доводами.

Со Стасом обсуждали разные вопросы Бытия. Он сегодня приехал и занимался хозяйственными делами.

Долго беседовали с Леней Опенкиным.

10 декабря

Вчера вечером смотрел передачу «Право знать», где на вопросы отвечал Сатановский. Весьма осведомленный человек с аналитическим складом ума, чего не достает многим политологам и политикам. С большинством его оценок полностью согласен (относительно развития ситуации на Ближнем Востоке и в Европе, «коллективного Мутко» и проч.). Так откровенно у нас редко кто выступает и режет правду-матку. Однако кто-то этому внемлет? Сколько было справедливых оценок состояния нашего образования, высшей школы, науки, здравоохранения и проч. и проч., а разве что изменилось? Ничего!!!

Так, например, в Министерстве науки совместно с ФАНО готовят новые подходы к оценке эффективности труда ученых академических институтов. К разработке «новых подходов» вначале вообще не хотели привлекать представителей РАН. Не знаю, как сейчас обстоит дело. Но, если и привлекут, то едва ли кто их будет слушать. Опыт предшествующих лет показал, кто и как добивал академическую науку. Не берусь утверждать, что получится в конечном счете в результате всех инноваций, но на данном этапе очевидно стремление все «переломить через колено». На основе существующей сетки научной классификации академических сотрудников будет определяться конкретная задача оценки деятельности – ежегодная публикация в соответствующих журналах такого-то количества статей. Что уже само по себе означает изменение в прежних критериях оценки результатов труда – монографическое исследование. Вместо того чтобы разрабатывать фундаментальные монографические проблемы, которые в гуманитарных и общественных науках и определяли статусное положение ученого, акцент переносится на публикацию статей. И если тот или иной ученый не будет печатать их определенное бюрократами количество в соответствующих журналах, то ему могут понизить разряд и, соответственно, заработную плату. При этом, естественно, бюрократы произносят много слов об эффективности, значении публикаций в соответствующих периодических изданиях, которые, как известно, берут за это немалую мзду. Едва ли нужно специально доказывать, что на подготовку монографического исследования ученый затрачивает несколько лет, ибо стремится освоить огромный пласт источников, провести их системный анализ, не раз апробировать свои предварительные изыскания в разных научных аудиториях, чтобы сделать окончательные выводы. Вместо этого ему предлагают поспешить с публикациями предварительных разработок, причем в журналах с определенными классификационными индексами.

Одновременно ускоренными темпами под знаком «улучшения и эффективности» идет разрушение государственного контрольного органа – ВАК. Уже помимо двух вузов (МГУ и Петербургского университета) самостоятельное право присвоения научных степеней собираются предоставить 19 федеральным университетам. Какова же после этого будет роль ВАК? Ей останутся другие диссертационные советы, или же они будут созданы в 19 федеральных университетах? По сути, это означает ограничение контролирующих функций государства в данной сфере, передачу науки на откуп в университетские структуры. Вот уж наступит раздолье для проходимцев разных мастей.