Дневник лабуха длиною в жизнь (СИ)

Сегодня у нашего шеф-повара Юры день рождения. Он пригласил всех работников ресторана остаться после работы, отметить. Завтра оркестр был выходной, можно посидеть. Рядом села Оля, помощница повара, молодая замужняя женщина. Коньяк сегодня хорошо пошел, и через час я уже дремал за столом.

Проснулся от того, что на мне на заднем сиденье машины, которая куда-то едет, лежит женщина с разбросанными по моему лицу волосами. Раздвинув волосы, я узнал Олю. Машину вел именинник. Рядом с ним сидела Катя - посудомойка.

- Юра, куда едем? - спросил я его, не очень соображая.

- В Ужгород, - глупо засмеялся повар.

- Ладно, серьезно, куда едем?

- В Ужгород, в Ужгород, - пролепетал заплетающимся голосом водитель.

Приподняв Олю, я сел. Мы ехали по ночному шоссе далеко за городом.

- Юра, туда далеко ехать, и ты бухой, - слабо возразил я.

- Не бзди, доедем! - засмеялся дурацким смехом повар.

- В Ужгород так в Ужгород, - пробормотал я и улегся досыпать.

Худощавая Оля пристроилась на мне. Ехать было нам далеко. Часа четыре, если не больше. Юра оказался молодцом. Уже светало, когда мы приехали на перевал. Сняли два номера в местной гостинице, и я тут же завалился досыпать.

Когда проснулся солнце было уже в зените. На соседней кровати проснулась Оля.

- Иди ко мне, - позвал я ее без всяких предисловий.

Она, улыбаясь, послушно легла рядом. Все было бы хорошо, если бы она не была такой костлявой. Повалявшись немного и получив пару синяков, приняв душ, мы вышли на балкон, с которого открывался сказочный вид на покрытые хвойным лесом горы. Сели, закурили. Оля загрустила.

- Оля, думаю, что догадываюсь, о чем ты думаешь.

Она молча посмотрела на меня.

- Ты думаешь, что сказать мужу, - высказал я свою догадку.

Она утвердительно качнула головой.

- Если хочешь, подумаем вместе, у меня в этом деле есть кое-какой опыт.

- Спасибо, - улыбнулась Оля, - я что-нибудь придумаю.

В дверь постучали, зашли Юра с Катей, оба не в настроении.

- Чего кислые такие?

- Да ну! - махнул безнадежным жестом в сторону гор Юра.

Я взглянул на Катю, та, сложив руки на груди, молча уставилась в ту сторону, в которую махнул Юра. Все молчали.

- Да не могу я, нельзя сегодня мне! - раздался обиженный голос Кати.

- Да ладно! - опять взмахнул рукой расстроенный Юра. - Нельзя, нельзя...

Был он маленького роста с большим животом и смахивал на Винни-Пуха. Катя, наверное, мультик не смотрела и не знала о том, какой Винни-Пух хороший. Все были расстроены, кроме меня. Выждав небольшую паузу, я бодренько воскликнул:

- Так что? Едем в Ужгород, или будете сидеть с постными лицами?

- Едем, едем, - угрюмо промолвил Юра, поднимаясь со стула и, ни на кого не глядя, направился к двери.

Мы вышли из гостиницы. Солнце ярко светило. В горах жарко не было.

- Пойдем поедим! - холодно скомандовал Юра направляясь к ресторанчику, находящемуся рядом с гостиницей.

Сытно и вкусно подкрепившись, мы поехали в Ужгород. Ехать было чуть меньше часа.

Население города составляли украинцы, русские, а также венгры, словаки и немножечко евреев. Симпатичный, аккуратный город перерезала на две части река Уж. Лениво побродив, решили провести вечер в популярном ресторане "Скала".

В ресторане - два зала с двумя оркестрами. Один - современный состав, а второй - венгерско-цыганский. Я хотел послушать венгерско-цыганскую музыку. Все были не против.

Красивую, иногда душераздирающую, часто зажигательную музыку играли хорошие музыканты. Выпив немного коньяка и захмелев, я стал заказывать музыку. За день до поездки получил зарплату и, ни в чем себе не отказывая, тратил на музыку. Пожилой цыган-скрипач прилип к нашему столу. Скрипкой душу мял.

Вечер подошел к концу, а с ним и моя зарплата. Мы решили, нигде больше не останавливаясь, возвращаться домой. Больше мы с Олей никогда вместе не были.

Кабан

Кабан любил бухнуть, но никогда не приходил к началу работы "под газом". В тот памятный день он пришел. Шел, шатаясь, к сцене, держа в руках футляр с саксофоном и натыкаясь на столы. Администраторша Ида, подняв брови, бросала возмущенные взгляды то на него, то на меня. Мы во все глаза смотрели на Кабана. С трудом взобравшись на сцену, он стал молча расчехлять свой инструмент.

- Коля, - начал спокойно я, - не раскладывай саксофон, ты очень кирной. Иди, пожалуйста, домой и отдрушляйся. Мы справимся без тебя!

- Ты чего, - завозмущался Кабан, - думаешь, все, что надо, не отлабаю?!

- Иди домой, - настойчивее повторил я, - ты сильно пьян.

Не обращая на мои увещевания внимания, Кабан достал саксофон и облизал раз десять трость.

- Ну... что играем? Давай счет! - промямлил он.

В первом отделении мы часто играли в три дудки в унисон быстрый техничный блюз. За трезвым Кабаном нам с Котом было нелегко поспеть. Но сегодня!.. Он сам должен будет понять, насколько он кирной! Я повернулся к ребятам и сказал им, какой блюз мы играем. Кабан уставился на меня мутными глазами:

- Что?! Другого ничего у нас нет?!