Дневник Лидии

Сиа подняла голову и увидела Хартса, который занимал место в обставленной уютными креслами и украшенной самыми роскошными драгоценными камнями ложе. Демон не обращал на нее никакого внимания и не отрывал взгляда от сцены. Его уверенный вид как бы говорил девушке, что пути назад нет. В тот момент, когда плечом к плечу с Хартсом вошла в эту тюрьму с великолепным убранством, она попалась в его изящно продуманную ловушку.

Зал затих. В полной темноте и атмосфере невероятной таинственности раздался стук каблуков, обладатель которых тут же появился на сцене. Ритмичный стук постепенно ускорялся, словно выступающий принялся танцевать, но зрители различали лишь его силуэт.

Вдруг он резко остановился, а вместе с ним время и дыхание каждого в зале. Напряжение росло, и Сиа становилось все неспокойнее. В следующее мгновение сцену осветил луч прожектора, демонстрируя гостям холодный пронизывающий взгляд монстра. Девушка ожидала увидеть Луи, но перед ними стоял бледнолицый незнакомец средних лет с заостренным подбородком и тонкими губами. Его тело, казалось, было высечено изо льда, поверх которого набросили длинное пальто. Монстр выглядел величественно и элегантно.

– Благодарю вас за то, что пришли на наше представление. Позвольте представиться – меня зовут граф Эдвард. Обещаю, сегодня вы проведете незабываемый вечер, – равнодушно, но убедительно сказал он.

В его голосе чувствовалась невероятная сила, которую ощущал каждый. Отовсюду стали раздаваться возгласы: собравшиеся скандировали его имя. Сиа тоже была очарована Эдвардом.

– Я вампир. – Его голос проникал в сознание каждого из зрителей. – Вампиры обладают способностью к гипнозу, поэтому именно мне доверили открыть сегодняшнее шоу.

Звук его голоса накатывал, словно волна на морской берег, смывая все мысли. Песочный замок рухнул в одно мгновение, а никто даже не заметил.

– Сейчас я введу вас в состояние гипноза, – снисходительно улыбнулся Эдвард. – Некоторые из вас уже впали в него, потому что попробовали вино, которое я готовлю для ресторана.

Сила его притяжения была даже сильнее, чем притяжение Земли. Его голос был музыкой для ушей, улыбка пленила. Вся публика разом замерла, едва взглянув в красные глаза вампира.

– Это состояние, словно колыбельная, успокоит вас и поможет насладиться сегодняшней незабываемой таинственной ночью.

Мягкий низкий голос, похожий на звук виолончели, замедлил сердцебиение. Сознание зрителей будто окутал растопленный шоколад, который слизывал вампир, готовясь поглотить душу. Внезапно в его руке появилась трубка, которую он закурил с величественной грацией. Из трубки повалил густой дым и застелился по сцене.

– Итак, наше шоу начинается! – объявил Эдвард, подняв одну бровь.

Заиграла таинственная мелодия, вторя которой голубой туман закрутился вихрем и постепенно стал рассеиваться. На сцене появилась балерина. Она танцевала изящно и грациозно, но Сиа, которая неотрывно следила за ее движениями, вдруг поняла, что перед ней не танцовщица – ее ноги были чересчур тонкими для пуантов. Присмотревшись, девушка поняла, что у нее не ноги, а паучьи лапки, которыми та плела паутину, легко рассекая воздух. Прикрыв глаза, Сиа услышала нежный голос, который пел:

Падает снег,
Исчезает снежинка.
Предательски тает,
Теперь она позабыта.
Снег покрывает весь мир.
Ты падаешь в снежную бездну,
словно корабль, тонущий в море.
Открыв глаза, ты увидишь мужчину
в пальто и шляпе.
Он исполняет магические фокусы,
И в этом мире становится тесно.
Ты задыхаешься,
Пока не наступит весна.
Пока не растает снег.
Ты погрузишься в магию,
Окутает грусть,
Но ты знаешь правду.
Это не снег, а сакуры лепестки,
Весна уже наступила.

Сиа повернула голову в ту сторону, откуда доносился звук. В конце сцены стояла Болтунья в роскошном платье, сверкающем драгоценными камнями, словно хрустальная люстра. Возможно, из-за волнения, но сегодня дама казалась бледнее обычного. Такого с ней не случалось, даже когда Сиа упомянула имя Хартса в чайном салоне. В глазах Болтуньи читалось отчаяние, и девушка прекрасно понимала почему – не каждый захочет выступать перед тем, кто лишил тебя головы.

Однако пение продолжалось. Голос, исходящий из трубки на месте шеи, был нежным и чарующим: ни одному живому существу не под силу издавать подобные звуки. Рядом играл оркестр. Все исполняли свои партии отменно, но особенно отличался монстр с щипцами и ножницами вместо рук, сидевший за фортепиано.