Дневник Маньчжурской экспедиции (1934–1935)

«…Если бы бывший друг[Г. Уоллес] хотел объяснить сельскохозяйственный] кооператив как политику, то каким же образом он сам в нем хотел участвовать и внес 4500 амер[иканских] долл[аров] на начало кооператива? Пусть и об этом адвокаты знают, ибо идея культурно-экономических кооперативов всегда была в нашей программе, чтобы все культурные дела не рассчитывали только на пожертвования, но были бы самодеятельными и самооплачивающимися. Ведь и здание Музея предполагалось на том же кооперативном основании, и лишь амер[иканский] кризис[19] 30 года подорвал эту программу. Вот и в Риге сейчас сложился издательский]кооператив, проектируется и другой. <…> Ведь и “Бел[уха]” и “Ур”, все предполагались как кооперативы для широкого культурно-экономического преуспеяния…»[159]

Идея кооператива не была оставлена сразу после возвращения в Кулу, еще теплилась надежда. В конце 1935 года Н.К. Рерих напишет: «Хотели также послать прекраснейший текст приглашения в Канз[ас], но пока отложили»[160]. Николай Константинович писал и о новых прекрасных предложениях по этому поводу. Но, видимо, и к этому проекту оказалась приложима печальная формула, высказанная Рерихом тремя годами позже, когда пришлось заморозить деятельность Института «Урусвати»: «Все есть, а денег нет»[161].

* * *

По определению Л.В. Шапошниковой, Н.К. Рериху был свойственен своеобразный «метод вех», которыми он «так неожиданно метил Время и Пространство»[162]. Маньчжурская экспедиция была одной из важных вех на его пути, но далеко не последней.

Сегодня дневник Н.К. Рериха остается одним из ярчайших документов той эпохи, когда до начала великой войны оставалось всего несколько лет. И во многих событиях, в нагнетении напряжения, видно, насколько неуязвимой и беспардонной становится власть одной из будущих фашистских держав – Японии. Стремительно сдает свои позиции культура русской эмиграции – Николай Константинович документирует вести, приходящие из Харбина, о том, что дышать там уже становится невозможно. Война сметет и уравняет всех – властителей и гонимых. Многих из упомянутых в дневнике русских, японских, китайских, монгольских деятелей ждет одна и та же судьба после того, как по пустыням Азии победоносно пройдет советская армия, – арест, расстрел. Тех, кого не арестовали Советы, арестуют потом маоисты, с тем же результатом. Спасутся немногие – кто решится и успеет бежать за океан. Колесо истории совершит свой поворот, и, читая страницы дневника 1935 года, невольно задумываешься: были ли у мира шансы на иной исход событий?

История не признает сослагательного наклонения, но все же можно предположить, какие возможности открывались для США, если бы они не только подписали, но и реализовали в своей внутренней и внешней политике Пакт Рериха. Можно лишь догадываться, какие финансовые и политические перспективы сулило вливание американского капитала в автономную Внутреннюю Монголию. Историю рериховских проектов кооперативов в Азии следовало бы назвать историей упущенных возможностей – как для Азии и США, так и для мира.

Предательство в Америке практически парализовало Постоянный комитет Пакта Рериха, и после писем Уоллеса, разосланных им из-за разрыва с Рерихами во все латиноамериканские представительства, этот документ уже вряд ли мог получить широкое распространение на межгосударственном уровне. Тем не менее, еще в июне 1935 года Пакт был ратифицирован сенатом США и, соответственно, остался для Штатов, как и для других государств, его ратифицировавших, действующим международным законом. Продолжалась работа и на общественном уровне, в нее по-прежнему были вовлечены выдающиеся общественные и культурные деятели того времени.

Несметное множество культурных сокровищ в Европе пострадало во время Второй мировой войны, и идеи о сохранении культурного наследия вновь заинтересовали международную общественность. В 1948 году к Пакту Рериха присоединилась Индия. В 1950 году вся документация по Пакту была передана в ЮНЕСКО, и этот документ лег в основу Межправительственной конвенции о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта, подписанной в Гааге в 1954 году.

И проекты кооперативного строительства и культурного возрождения Азии тоже не пропали даром, хотя тогда, в 1935 г. подходящий исторический момент был упущен, «двери открыты, но не смогли войти». Магниты, заложенные мыслью Елены Ивановны и Николая Константиновича, продолжают действовать. Сегодня история делает новый виток, на мировой арене роль Азии становится беспрецедентной, уже не только Россия, но и Китай выступает равнобалансом Америке. Азиатские страны стремятся к объединению, и, возможно, Федерация стран, о которой писала Е.И. Рерих Рузвельту, в скором времени все же будет образована.