Дневник пани Ганки

Я решила не допустить его сближения с этой рыжей международной авантюристкой. А мне хорошо известно, что даже при незначительных усилиях я запросто удержу его рядом. Не из-за него – только из-за нее. Хватит и того, что при охлаждении наших отношений даю ему небольшие авансы. Кроме того, Тото боится, что я высмею его перед знакомыми. Нечего скрывать, я бы сделала это с истинным наслаждением и всерьез.

Сразу после завтрака я забрала Тото и отправилась на поиски фотографии. Во-первых, потому, что лучшее общество, чем он, трудно себе представить, а во-вторых, мне необходимо было с ним показаться, чтобы заткнуть рты сплетникам. Вчера все знали, что Тото уезжает, знали и то, что уезжает он с этой бабой. Несомненно, они эти два отъезда соединили в один факт. Пусть же убедятся, что он остался – и остался из-за меня.

Несмотря на тщательнейшие поиски и просмотр пары тысяч снимков, я не нашла ни одного фото мисс Норманн. Оказалось, перед своим отъездом она выкупила все свои фотографии. Меня это всерьез удивило, ибо сколько раз мы бывали вместе на улицах, я видела, что она всегда старается избежать фотографов. Утверждала, будто это у нее такой предрассудок. В апартаментах у нее я тоже не обнаружила ни одной фотографии. Тогда зачем же ей было так тщательно выкупать все?..

Тото нашу прогулку сносил словно пытку, поскольку я ему сказала (должна же была как-то объясниться), что ищу фотографию для него. На обеде он немного расслабился. Мы решили уехать в шесть. Остановимся в Кракове на день или два. Я подговорила Мирского, чтобы тот поехал с нами. В его присутствии Тото не сможет позволить себе никаких попыток близости. Пусть думает, что я хочу сохранить приличия перед Мирским. Заканчиваю в спешке. Мои вещи уже в машине. Оба кофра портье отослал вчера вечером поездом.

Я покидаю Крыницы, не добившись того, зачем сюда приехала, однако с немалым запасом новых данных.

Четверг

Я очень собой недовольна. Слишком много выпила у Гучи на обеде. До сих пор шумит в голове. Если бы не это отвратительное шампанское, наверняка не сделала бы той глупости. Шампанское и скука в Кракове. Тут мне и правда нечего делать. Я все испортила. Всю мою стратегию.

Тото снова готов бог весть что себе воображать. Нужно будет завтра продумать новую тактику. Сегодня нет для этого никаких сил. Такая тишина вокруг. Первый час ночи. Краков уже давно спит. Прошлой ночью я и правда дремала в машине, но теперь ужасно устала и глаза у меня закрываются.

Я должна была еще что-то записать. Не могу вспомнить. Ага, точно: Тото давал мне понять, что мог бы рассчитывать на серьезные авансы со стороны той рыжей. Это ведь его высокомерность, верно?..

Пятница

Сегодня состоится большой бал у Потоцких. Будет всё малопольское high life^[82], а также молодой Эстерхази, который, кажется, просит руки Люси. Мне очень интересно, как он выглядит. На любительских фото производит весьма недурственное впечатление. Меня очень просили, чтобы я осталась. Просил и Тото. Рассчитывал, что Эстерхази, который был с ним на охоте на волков, вспомнит и пригласит к себе на муфлонов.

Собственно, оттого, что Тото настаивал, я и не согласилась. Мы уезжаем вечером до бала. Мне предстоит еще несколько визитов. Я поговорила по телефону с Яцеком. Он искренне обрадовался моему предстоящему приезду. Я все больше убеждаюсь, что только его и люблю.

Воскресенье

Доктор сказал, что от шрама на лбу не останется и следа. Я дрожу от одной мысли, что он может слабо разбираться в этом, хотя, говорят, он один из лучших специалистов в Европе по косметическим операциям. К тому же правый бок у меня так болит, что могу лежать только на левом.

У Мирского расквашен нос. Представляю себе, как он будет выглядеть, когда выздоровеет. Хуже всего – с Тото. Минуту назад мне позвонили: диагностирован сложный перелом левой руки. И Тото полностью заслужил это. Шоссе было скользким. Я дважды просила его, чтобы ехал медленнее. А он от злости все прибавлял газу. Это должно было закончиться аварией. Нам еще повезло, что дерево, упав, не придавило автомобиль. Не то мы все были бы трупами. Естественно, от «мерседеса» осталась лишь куча железа.

Люди из низших слоев завидуют нам, что мы ездим на автомобилях. Если бы они знали, какие опасности нам грозят, благодарили бы Господа, что судьба велела им пользоваться трамваями, поездами и прочими повозками.

Яцек демонстрирует столько доказательств собственных чувств, он так внимателен, так за мной присматривает. Сегодня утром, когда я переживала, не останется ли отвратительный шрам, Яцек сказал мне:

– Я стыжусь своего эгоизма, но готов признаться, что, возможно, я бы даже и хотел, чтобы ты сделалась слегка некрасива и не нравилась никому, кроме меня.

– Боюсь, я тогда перестану нравиться и тебе.

Он так искренне засмеялся, что у меня не могло возникнуть никаких сомнений.